– Нельзя, и все, я жду маму. У вас какой-то праздник? Так красиво, просто волшебно, – спросила я, переводя разговор на другую тему.

– Да, Праздник, – ответил мужчина, поправляя капюшон.

– Какой, можно поинтересоваться?

– Праздник присоединения.

– Присоединения к чему? – продолжала уточнять я.

– Праздник прикосновения, – пояснил он.

– Прикосновения к чему? Я не понимаю.

– Причастие, – сказал мужчина и улыбнулся.

– Что это за праздник, он бывает часто? – не унималась я.

– Нет, нечасто, но зато радостно и весело. Зайти можно? – снова спросил мужчина, улыбаясь мне.

– Нет, я жду маму, – ответила я, с недоумением посмотрев на мужчину.

– Тогда я пошел, – сказал он и исчез в желтом цвете пространства.

– Идите, – сказала я желтому пространству, в котором он растворился. Кто это был и зачем приходил?

– Мама!!! Мама!!! – снова крикнула я.

Я не ожидала, что мама придет так быстро, и даже растерялась, когда вдалеке увидела знакомый силуэт. Мама! Она шла уже одна, быстрым и уверенным шагом.

– Ты одна? – спросила я с удивлением.

– Да, я знаю дорогу, – ответила она.

– Заходи, – сказала я и отошла от дверного проема.

Мама зашла в комнату, но остановилась около двери.

– Почему ты не проходишь? Проходи, – с удивлением и непониманием сказала я.

– Нет, доча, мне надо тебе кое-что сказать, – ответила она и с нежностью посмотрела на меня.

Я заглянула ей в глаза, она выглядела взволнованной. Мама уже не плакала, а, наоборот, была счастлива и тверда в своих намерениях.

– Доча, я вижу, что у вас все хорошо, – вдруг сказала она.

– Да, у нас все в порядке.

И тут у меня в голове появились видения, как будто я смотрю на нашу жизнь ее глазами. Я увидела весь последний месяц, как будто просмотрела фильм.

– Мама, что происходит, что случилось, ты почему так взволнована? – говорила я.

– Доча, я прожила тяжелую жизнь, теперь я хочу пожить для себя, я устала от этой жизни, я хочу наконец отдохнуть, – сказала мама. Она взяла меня за руку, ее руки были теплыми, она смотрела мне в глаза, а я ничего не понимала.

– Мне пора идти, – вдруг сказала мама, посмотрев на дверной проем.

– Как, ты уже уходишь? Ты забыла попить воды, – пролепетала я.

– Хорошо, давай попьем, – согласилась она.

Я налила маме зеленой воды, а себе голубой, и мы выпили по бокалу.

– Давай посидим, посмотрим фотографии, – предложила я ей, пытаясь тем самым ее задержать.

– Хорошо, давай посмотрим, – снова согласилась она.

Мама села на диван, такой мягкий и комфортный, я принесла фотоальбом. В нем фотографии волшебным образом оживают, словно смотришь кино. Мы с ней в основном смотрим ранние кадры с маленьким внуком, она очень его любит, он для нее как глоток свежего воздуха, но в этот раз она быстро пролистала альбом, как будто куда-то торопилась.

– Все, я посмотрела, – сказала она, вновь бросив взгляд в сторону двери.

Она встала, ее глаза еще больше загорелись от волнения.

– Мама, ты чего? – заплакала я.

Я плакала и плакала, мои слезы катились ручьем, я понимала, что что-то произойдет, когда она меня покинет.

– Не плачь, у вас все хорошо, это все, что мне надо знать, а мне пора, – сказала она.

– Ты встретилась с родственниками? – спросила я ее.

– Нет еще, но мне обещали устроить встречу, мне пора, – ответила она.

– Пожалуйста, останься еще ненадолго, – просила я, но она была непоколебима. – Ну хорошо, – сказала я.

Мы обнялись, я продолжала плакать, слезы было не остановить. Мама вышла из комнаты и направилась вдаль, к фиолетовому свету. Я видела, как она прошла все цвета этого пространства и даже ни разу не обернулась. Быстрым, решительным, уверенным шагом она уходила все дальше, уже миновав зону синего света. Она была, как и в тот день, когда произошла трагедия, в светлой полосатой кофточке, зеленой вязаной безрукавке и черных брюках.