Пришлось мне лететь в салон. И пока будущая мадам соизволила ногти красить-с, я перед ее носом листала на планшете варианты оформления зала. Ну а что? Ей же на досуге самой просмотреть сброшенные мной материалы некогда. Она уже четыре раза передумала насчет места проведения церемонии. Дважды отменяли бронь.

Как треснула бы ей этим самым планшетном по голове! Но нельзя — БАРЫНЯ же…

Вообще с утра весь день наперекосяк: планы неумолимо сдвигаются, а я продолжаю мечтать о том, чтобы в сутках появилось ещё хоть полчасика.

Одно радует: Женя сегодня в кои-то веки обещал забрать Кира из сада и отвезти на тренировку. Это прям вау! Я даже слегка переживаю: сады-то наш горе-папаша не перепутает?

Вообще, мысли о Жене навевают уныние и режут самооценку под корень. Но я стараюсь отстраниться от безрадостных дум. Решил — пусть валит на все четыре стороны. Получить такой удар от родного человека, ну это уж простите! Я в ожидании следующего идти супругу навстречу не намерена. Да и почти смогла уговорить себя, что у него все же есть другая женщина. И давно. И плевать, что он отрицает.

И только где-то в глубине души раздается тихий настойчивый шепот: «Кого ты обманываешь? Не знаешь, как жить дальше без него»….

Самый мой вопиющий страх — это признаться Киру, что папа теперь будет жить отдельно. Не представляю, как сын отреагирует. Паника внутри дезориентирует.

Вновь гляжу на время. Хм… В принципе, если Женя немного погуляет с Киром после тренировки, то я, в общем-то, и совсем не опаздываю.

— Алло, — не глядя отвечаю на вибрирующий телефон.

— Кать, — голос мужа бодро льётся из динамиков. — У меня завал. Начальство пожаловало с проверками. Я никак Кирюху не заберу. Давай завтра, ладно?

Торможу резко, каблуки впиваются в асфальт. Вздох отчаяния срывается с губ. Ну что?! Как?! Время уже! Да блин!!!

— А раньше предупредить никак нельзя было?

— Ну извини, форс-мажор.

— Шикарно, что сказать.

Надо замочек дома поменять, а потом выдать: «ну извини, форс-мажор».

Отключаюсь, не слушая продолжения. Мгновенно перекраиваю планы.

В сад, естественно, опаздываю.

Сын тут же начинает возмущаться, что папа обещал забрать его сам.

— Кир, у папы на работе форс-мажор. Только сейчас выяснилось, — кратко проясняю и тут же переключаю тему, передавая сыну толстовку.

— А что такое форс-мажор?

— Это когда все идёт не по плану, — вот как у меня сейчас!

— Ааа, понял, — тянет разочарованно.

— Поэтому мы сейчас пулей летим на тренировку, потом по мороженому, — и тут же строго добавляю, — после ужина.

— Ну он же обещал! — Кирилл со злостью натягивает толстовку, лениво обувается. А я бессмысленно отсчитываю в голове уплывающие секунды.

— Форму взял?

— Забыл, — виновато вздыхает.

— В рюкзаке. Забывашка.

— Ну мам, — ноет сын уже на выходе, — ну папа хоть после футбола приедет?

— Нет, он будет поздно ночью. Когда приедет, обнимет тебя, договорились?

Заобнимает аж! Как же.

Кир расстроенно цыкает и тяжело вздыхает. А я чувствую себя обманщицей. Но пока не знаю, как лучше признаться. Кирилл очень любит отца. Каждой минуте, проведённой вместе с Женей, он радуется, как чуду.

В спорткомплекс летим на всех парах. Переодеваемся, не сбавляя чемпионского темпа. Мы и тут припоздали, потому что в раздевалке ни одного мальчика из команды сына.

— Давай-давай! — подталкиваю моего футболиста.

— Мам, а вещи?!

— Я сама сложу. Пошли!

Прохладный металл под ладонью слабо покусывает кожу. Дверь здесь тугая, каждый раз приходится налегать. «Ничего, подкачаюсь», — самокритично добиваю себя в мыслях.

Черт, надо как-то взбодриться!

Просачиваемся… и замираем. Орет музыка, раздаются взрывы мужского хохота. Четверо амбалов меняют оградительную сетку. На поле никого, только два мужика разминаются с мячом.