– Фу-у-у… Стоило исчезнуть на пару дней, и все пошло прахом! У меня тут демоны, в открытую ломятся, а они всей столицей, одного толстого психа и принца аутиста поймать не могут. Дебилы…

– Ваше величество…

– Это же неспроста, что он с Эриком! Давай хоть какой-то план, что делать?

– Я придумал, спросим  у Оракула…

– Твою ж полироль… А что же ты сразу это не сделал?

– Ну, по вашим семейным вопросом вы запретили его спрашивать…

– Правильно, запретил. Я сам спрошу, прямо сейчас. Одевайте меня!

Через полчаса, император с советником вошли в храм. Четыре инквизитора лежали в разных позах на полу. Максимилиан бросился к двери гробницы:

– Печать цела, тогда зачем?..

Один из инквизиторов всхрапнул во сне. Подошел Игнассия:

– Не спросим мы нитичего у Оракула…

– Что, он опять бухой?

– Нет, сперли голову…

– Здравствуйте я ваша теща из Демоники! Как так-то?! Вы что творите?! Ты смерти моей хочешь?!!

– Нет…

– Хочешь!!! Что это еще за зимой и летом разным цветом? Ты мне лапшу на кардан не наматывай! Я тебе не позволю мне сусалы пудрить! Я вас всех на чистое поле выведу к стенке и расстреляю через одного по очереди!.. Фу-у-у… Короче еду к ведьме на Крабовое побережье. Готовь мой истребитель. И если, к моему возвращению, ты не поймаешь Эрика, или толстого маньяка, или хотя бы кота… Я, не смотря на все твои заслуги, прикажу тебя высечь. Понял?

– Да, ваше величество.

– Действуй.

***

Тревиг едва поспевал за товарищами. Нога почти не болела, но он как-то подустал… И есть хотелось… И спать…

Что бы как то отвлечься, он стал по пути метать кинжал в деревья. Выбирал впереди цель, поражал, подходил, выдергивал клинок и заново…

Наметив очередную жертву, следопыт с удивлением обнаружил, что дерево стало медленно убегать. Не успел он сообщить об этом инциденте, как ему на голову надели мешок, а руки скрутили за спиной. Дальше он мог только слышать…

Слышал он, как кого-то били. По видимому, Эльф и шут били нескольких неизвестных. При этом лениво переговариваясь.

Уй:

– Кто это?

Мио:

– Ну, точно не демонопоклонники.

– Может разбойники?

– Тут же ни кто не ходит, кого тут грабить?..

– Может террористы?

– Да, скорее всего – фанатики, какие нибудь, или туристы, заблудившиеся…

– Ты еще скажи – студенты, не сдавшие экзамены…

– Давай этого допросим.

– Давай.

Но сначала Тревиг потребовал, что бы его освободили, и когда осмотрелся, увидел следующее:

Пять человек в сильно поношенной одежде, без чувств лежали на траве. Еще один, бородатый, в костюме дерева, бал привязан к старой сосне.

Шут приставил отколотое бутылочное горлышко к носу пленного и злобно спросил:

– Тут до нас проезжали?

– Д-да… Девушка старик, и еще двое…

– Почему вы на них не напали?.

– Нас парализовало, девка сказала, что нет времени нами возится…

– Давно?

– И часа не прошло, нас тока отпустило…

Тут влез Мио:

– Вы сами то кто?

– Мы барды…

– Кто?!

– Барды, сочиняем и сами исполняем свои песни…

– И что вы в такой глуши делаете?

– Сочиняем, нельзя, чтобы творческий процесс слышали простые люди. Это же таинство…

– А че вы в засаде сидели?

– Это для острых ощущений, для вдохновения…

– Ну и как? Вдохновляет?

– Не очень, слишком уж впечатлений… И зубов много выбили, с такой дикцией, печальные песни не попоешь…

– А ты веселые пой.

– А что тут веселого? Вы и лютню мою об Рериха разбили… Считайте я без работы остался…

– Идите по тропе, там встретите имперский отряд. Скажете Вариксу, что вы от нас. Что принцесса здесь. Он вас обустроит и компенсирует потери, а может, пригодитесь еще. Доступно?

– Да, только мы как воины не очень, если вы не заметили…

– Заметили, особенно этот, лысый. Зачем он выл и обезьяну изображал?