Первое, что бросилось в глаза были взгляды женщин, наделенных властью и полномочиями, которые мне даже не снились. Я узнала лица постоянно мелькающие в головизоре.

Не обманули. Решение по Даре принимали те, кто наделен максимальной властью в нашем государстве. Что с одной стороны радовало, а с другой огорчало. Вряд ли бы по мою душу собрали Совет Двадцати. Скорее всего меня бы просто отдали под трибунал, после решения которого я бы сгинула в холодных застенках тюрьмы, расположенной неподалеку.

- Мы летим на Амос, - торжественно произнесла Дара.

- Зачем? - удивилась.

- Будем учиться, - торжественно заявила Дария Торн.

- Чему? - воскликнула удивленно. За те три месяца что находилась в свите дочери Джессики Торн я уяснила, что дети великих мира сего не делают ничего кроме того как все время развлекаются, отдыхают и дебоширят. Особо озабоченные еще трахаются налево и направо, как это делала Дария Торн. Для нее последнее занятие являлось самым любимым и желанным. Если многие лины нашего общества искали связи с лицами противоположного пола только для того, чтобы воспроизвести себе подобных, то Дарии мужчины были нужны лишь для удовлетворения своих низменных потребностей. Девушку интересовали мужчины не как отцы ее будущих детей, а как партнеры для получения удовольствия.

Она и мне неоднократно предлагала присоединиться к своим оргиям, считая, что в них нет ничего зазорного и противоестественного природе линов. В отличие от нее я так не считала. А потому постоянно отказывалась от любезных предложений, предпочитая стоять в сторонке.

- Какая разница чему учиться, главное, что Амос далеко от Триалии, - легкомысленно отмахнулась Дара Торн.

- Не так-то и далеко, - проворчала, - раз до Амоса летают космические челноки.

- Зато там я буду далеко от вездесущего ока илины Торн и всех остальных клуш, возомнивших себя умнее остальных, решивших что могут повелевать не только линами, но и мной, - повела плечами зеленоглазая брюнетка. Дару можно было бы назвать красивой, не будь на ее лице печати порока. В чем она выражалась сложно объяснить. Вроде бы в отдельно взятых чертах лица: густых четко очерченных бровях, миндалевидных глазах, пухлых губах ее не наблюдалось. Однако, глядя на девушку, можно было сразу же понять, такая себе ни в чем не отказывает, для нее нет ничего запретного или невозможного. Даре позволено если не все, то почти все.

- Так что мы … ты будешь делать на Амосе, - я осеклась, помня свое место. Для окружающих линов я была подружкой Дары, без которой она не могла жить. Или я без нее. Как хвостик я везде следовала за девушкой. Куда она, туда и я.

Одним из условий договора с илиной Торн, матерью Дары, было соблюдение конфиденциальности. Я никому и никогда не должна была говорить кем на самом деле являюсь и для чего нанята на службу. Не знаю каким образом и как Джес уговорила дочь хранить тайну, но та в присутствии посторонних линов ни разу даже не обмолвилась о моем положении при ней, даже не смотря на состояние опьянения, в котором частенько пребывала.

- Я и сама толком не поняла, - пожала плечами Дара. - На месте разберемся. Одно я знаю точно — мужчин на Амосе много… И все они будут мои, - мечтательно произнесла девушка, обнимая себя руками.

Глядя на Дару, оргазмирующую только от мысли, что вокруг будут особи другого пола, никак не могла понять чем они ее так привлекают. Ладно бы она стремилась к продолжению рода, рождению маленьких линов, так нет, ею раздражала одна только мысль о беременности. Девушка частенько рассуждала о необходимости разрешения клонирования. Мол, зачем создавать новую особь с индивидуальным набором генов, если можно воссоздать себе подобную, наверняка зная что из нее получится и к каким результатам и достижениям она придет.