Когда я выхожу на улицу, уже темнеет: по небу мажет остатками заката, зажигаются фонари и фары мимо проезжающих автомобилей. Я собираюсь набрать Руса, узнать, что он делает и, может, пересечься с ним, но стопорюсь, когда с незнакомого номера прилетает сообщение.

«Реферат отправила»

Мозг в первые пару секунд впадает в ступор, но потом я вспоминаю вчерашнюю стычку с лузером Веней и его подружкой в смешном, похожем на мешок прикиде. Вовремя она мне подвернулась с этим договорным рабством все-таки. Отличница и зазнайка — прямо то, что доктор прописал. Закрою зимнюю сессию без лишних заморочек.

Опомнившись и глянув на время, я решаю забить на Руса, тем более что настрой тусить почему-то сбит. Тачка по-прежнему в сервисе, поэтому я вызываю такси и валю домой — распечатаю доклад и спать. На хрен все. Хотя бы раз высплюсь: завтра после пар я маму с братом хотел проведать, а вечером мне предстоит попотеть на тренировке. В пятницу важный матч с задротами из РУПС, надо быть в форме.

Пару бесконечно долгих дней я верчусь как белка в колесе. Всем от меня что-то нужно, даже отец, обычно в свободное время занятый очередной малолетней любовницей, появляется на горизонте и хочет со мной поговорить. Дел реально невпроворот, поэтому, сдавая Филатову подготовленный пучеглазой доклад, я даже испытываю что-то вроде благодарности к ней и ее дружку-лузеру — сам бы я точно не вывез эту порцию гранита науки, а неуд мне сейчас вообще ни к чему.

К следующей паре у профессора я нормально раскидываюсь с делами, удовлетворяю желание отца проверить на прочность семейные узы, забираю машину с новыми дисками и тонировкой из сервиса и наконец полностью концентрирую усилия команды на предстоящем баскетбольном матче.

— Что ж, — зверюга Артемий Александрович Филатов, наш препод, достает из потрепанного портфеля, видавшего, наверное, самих динозавров, пачку рефератов и бросает их на стол. — Все, кто сдал работы вовремя, получают зачет. У некоторых студентов в текстах есть прямо-таки неплохие мысли. Молодцы, хвалю. Но вот один реферат мне хочется выделить особенно. Не поверите, сегодня у нас отличился Арсений Громов.

По аудитории проносится стройный гул протяжного «ууу», а я давлю улыбку. Отлично, Огнева, зачет у Филатова дорогого стоит. Может, и не буду жестить с ней. Еще пара рефератов перед зимней сессией — и отпущу на все четыре стороны подтирать сопли ее очкарику.

— Где-то здесь есть одна, я бы даже сказал, выдающаяся мысль, — скрипучим голосом продолжает препод, листая страницы. — Я ее специально маркером выделил и дважды прочел, чтобы, так сказать, прочувствовать. Ага, вот она, цитирую: «У Виктории Огневой потрясающая задница». И ведь не поспоришь же!

После секундной тишины аудитория взрывается диким хохотом. Ржут даже Бык с Русланом, а я, черт возьми, смущенно краснею. Краснею, блин! Вроде так называется этот процесс, когда кровь бурлит и кипятком бьется в щеки и лоб?

Придушу Огневу. Да я ее просто придушу! Голыми руками! Пусть только попадется мне на глаза.

До конца дня я коплю в себе ярость, которой собираюсь стереть дерзкую сучку с лица земли. Пробиваю ее расписание, но она, походу, понимает, что ей и ее «потрясающей заднице» звездец — умудряется просачиваться в лектории и из них через меня. Хитрая, зараза, но и я не сопливый пацан. Ловлю ее в коридоре после четвертой пары и, не церемонясь, толкаю к стене.

— Я вот не пойму, Виктория Огнева, ты до хера смелая или просто дура? — хриплю ей в лицо.

— Не понимаю, о чем ты, — невинно хлопая ресницами, поет чучело в безразмерном свитере и огромных штанах. Это у нее прикол такой косить под молодую Билли Айлиш? — Отодвинься от меня. У меня личное пространство.