– Как все ж таки хорошо, что, сейчас, такой шанс отсутствует. А то иметь такого фрукта, как ты, за поверенное лицо – нет уж, увольте!

Саша, тут подумал, что этот ловкач Олег, и сейчас, не так уж честен, как заливает. Он дьявольски хитер, нахален и врет, напропалую, всем. И что характерно, отнюдь, не по крупному, а просто для гладкого обтяпывания своих текущих комбинаций.

– Не бери в голову, – Гройзберг обернулся к Петру,– Любой скажет, да и ты сам

знаешь, что я человек надежный. Но такова жизнь. Люди стремятся в ней урвать что-нибудь для себя. А если ты будешь мешаться у них на дороге, поверь мне, церемониться с тобой не станут… Конечно, если сила на их стороне. Такова природа человека. Эра социалистической лапши кончилась. Привыкайте, ребята, к белоснежному оскалу капитализма! Но мы ведь не слабого десятка! Мы еще будем на коне!

– Может быть, да. А может быть, и нет. На коня желающих – вдоволь, а вот пешком

ходить, – мало охотников. К тому же, тот кто с конем, другим не позволяет своею скотиной обзавестись. Боится конкуренции. Так что, те кто безлошадные, до того злы на всадников, что готовы даже своих более удачливых собратьев – пешеходов убрать с дороги. – Петр перешел на язык метафор. – Кстати , омоновцы ни на ком из вас удары не отрабатывали?

– О-о! Про этих зверюг лучше не вспоминать. К ним только попадись в лапы! Бить –

Бог миловал, но товар, как-то, на Витебском, чуть не приватизировали. Еле откупились. Гриша помнит, он был в ту ездку.

– Помню, помню. Но это еще, что! Они моих родственников, на Апрашке, тут, прихватили.

Родня, только 3 дня назад, как из Грузии приехала. Ну, естественно, ни прописки, ни регистрации. Я говорил им: на рынок не суйтесь! Нет. Притащились.

– Вот – вот! – Петр оживился. – В броневик их забирали?

– Затащили. Обшмонали там. Деньги отобрали, поиздевались и выкинули наружу.

Говорят, – обычная практика, для ОМОНа.

– И я там побывал. В их казенном транспорте. Хотел дурак долларов подешевле купить. Бакс к палатке прикрепил. Жду – может, кто предложит. Вижу – камуфляжные бойцы – тут как тут. Я резко дергаюсь, срываю бакс – на всякий случай. Чтоб к товару не привязались и т. п. Не тут-то было. Лучше б тихо стоял! Живо скрутили меня, в машину поволокли. Их беспредел известен. Поэтому, как только отвлеклись они, пока вели меня к машине, я живенько, имеющиеся при себе три сотни бакинских припрятал в боты. По дороге, к их зловещему транспорту, эти бравые бойцы согнали в кучу целую толпу несчастных чумазых иммигрантов из Азии. Эта публика, для них, обычная добыча. Они им просто необходимы, как для самоутверждения, так и для пополнения собственного бюджета. И садизм и подспорье. Все что нужно для их маленьких мозгов. Вот в этой-то разношерстной компании жертв милицейского беспредела оказался и я. Меня забросили в фургон и вывезли на задворки Апрашки, для экзекуции. Здоровенные амбалы, пинками и грозной бранью, заставили всех отвернуться от выхода. Сами же, выдергивая из плотной толпы по узнику, наслаждаясь его жалким положением. Опустошали карманы и брезгливо вышвыривали наружу. Что меня тогда удивило, так это, то, что все иноземцы беспрекословно и смиренно подчинялись омоновцам, при том, что по-русски, и двух слов связать не могли. Когда дошла очередь до меня, дегенерат в форме, без труда, обнаружил спрятанные в башмаках деньги. Его соратнику, что стоял сзади, не понравилось, что я хотел утаить от них валюту и он, не раздумывая, засадил мне локтем в позвоночник. Удар был неслабый. Почувствовал, что теряю сознание. При падении на пол, я очнулся. Позвоночник, слава Богу, остался цел. Баксы, слава Богу, тоже остались при мне. Обошелся рублевой взяткой. Плавненько так намекнул, что мою личность, здесь, многие знают и прекрасно видели, кто и куда меня повел. Сам я – питерский и если обижусь, могу жаловаться побежать, а в их деликатном деле, лишнее внимание не требуется. Они, конечно, не испугались. Степень отмороженности их более, чем высокая. Но, из-за мелочи, заморочки им не нужны. Им ведь еще долго хотелось потрошить безропотных нелегалов. Дешевле избавиться от меня. Тем более, на деньги я и так попал. Самолюбие их удовлетворено. Вот, такой эпизод из жизни российского гражданина.