– Где мой кролик спрятался? – ласково проблеяла она, едва войдя.

Саша приподнял веки, выматерился про себя, но ответил:

– Кролик устал… и хочет теперь отдохнуть.

– Не шали, – приторно кокетничая, она придвинула свое пышное тело поближе к Саше. Ее пухленькая ручонка обвилась вокруг его шеи.

– Юля, иди к себе – в прохладце Сашиного голоса можно было угадать просыпающуюся злобу. – Что за дела? Видишь, с пацанами разговариваем! – Одним движением, он освободился от докучливых объятий.

Юля оставалась обескураженной не дольше пары секунд. Затем, она, мужественно, втянула на прежнее место оттопыренную от обиды губу, и предприняла вторую попытку. Покидать купе так просто, как видно было, не в ее правилах.

– Ну, дуся! Сашенька! Я не могу тебя бросить! Мне скучно.

Денис, Слава и Петр сидели молча. Зрелище, хоть и забавное, заставляло их чувствовать дискомфорт. Они охотно оставили бы приятеля наедине с обольстительницей, но пойти было некуда и им ничего не оставалось, как сидеть и молчать.

– Так. Юля, все. Иди к себе. Я сейчас приду. Буквально 5 минут.

– Честно?

– Честно. Иди-иди. Куда я денусь?

– Ну, я тебя жду, – мягко, выкатилось ее обильное тело из купе и скрылось за створкой двери.

– Пожалуй, пойду, поищу себе убежища. А то ведь эта прошмандовка покоя не даст. Надо поторапливаться, – чтоб не успела вернуться. – Саша поднялся со своего ложа.

– Везунок, от своего счастья бежишь! – Петр не смог не подколоть друга.

– Хочешь, я тебе подарю это счастье?– тут же нашелся Саша.– Это будет совсем не трудно. Дай только знак, и я вас благословлю.

– Это было бы нечестно и не благородно по отношению к тебе.

– Я побег. Скажите, что пошел в сортир, – с этими словами Саша скрылся.

Возвращения Юлии долго ждать не пришлось. Ее глубоко не задело исчезновение Саши, но недовольство капризного ребенка все-таки читалось на ее лице. Она с завидным упорством пустилась на поиски сбежавшего любовника.

– Вот она – невинная порочность! – театрально воскликнул Слава, как только мужчины вновь остались одни.

– Именно, – поддержал Петр. – Она ведь абсолютно не ощущает себя развратной. Не чувствует какого-либо неудобства или обиды. Просто ищет того, что хочет. Natura pura. Чистая природа.

Спустя час, круглая личина Саши вновь возникла в дверном проеме купе.

– Петя, пошли со мной через вагон. Там благодать – никого нет. Нам с тобой целое купе выделили. Что ты замер? Пошли! Почитаем спокойно. Спать ляжем как белые люди.

– С какой это радости нам купе предоставили пустое?

– Проводника помнишь, с которым я базарил в Русе?

– Ну?

– Вот он. Слава Бизон поспособствовал.

Упоминание о Бизоне резко убавило, вдруг было вспыхнувший, энтузиазм Петра. Ехать два дня в обществе столь одиозной личности вовсе не улыбалось.

– Что-то не очень хочется вместе с этим людоедом.

– Да перестань! Нормальный мужик. Ты с ним и не поедешь. У него свои дела. Вдвоем будем. Только давай поторапливайся, а то прибежит эта маньячка.

Петр, неуверенно собрав свои пожитки, последовал за другом. В вагоне зловещего проводника оказалось, и в самом деле, на удивление пусто. Ребята, усевшись на одинокие диванные полки, умиротворенно выдохнули. В такой обстановке даже можно забыть, что едешь из Турции навьюченный как ишак, и представить себе, что путь твой лежит из Петербурга в Москву. Саша извлек откуда-то томик Довлатова и объявил, что час чтения наступил.

– Люблю Довлатова. Легко, приятно пишет. А у тебя что?

– Да вот Куприна взял. Не привык еще, если честно, ко многим из тех кто сейчас на волне. Имею в виду Набокова, Бердяева, Бродского, Пастернака, Аксенова и т.д. Вкус мой, наверное, устаревший еще. Булгакова люблю, Куприна, Мэриме, Моэма.