– Итак, я обещал тебе помочь с полосой препятствий, и я это сделаю. Только предупреждаю ничему не удивляться, и не задавать лишних вопросов. Мои методы могут показаться тебе… Нестандартными, но ты должна мне верить. И выполнять каждое мое слово, не раздумывая.

Я киваю, думая о том, что Съер, кажется, действительно знает какой-то секрет здесь. И делится со мной этим, почти не требуя ничего взамен…

– Ты знаешь, я сегодня весь день думала, как мы будем тренироваться.

– Повернись, пожалуйста, спиной ко мне. Вот так, да. И продолжай, чего ты там думала?

Я удивленно замираю, теребя рукава толстовки, и стараясь не паниковать от того, что там делает Съер за моей спиной. Он сказал – доверять и выполнять. И если это мне действительно поможет…

– Так вот, о тренировке. Я сразу поняла, что это не будет так просто.

– Так-так.

– Ты ведь отлично понимаешь, что я слабее оборотней.

– Угу.

– И, значит, у тебя есть какой-то козырь, чтобы помочь мне.

– Ну, можно сказать и так.

– Что это будет, а? Какие-то секретные технологии, приемы из вашего клана, или строгие расчеты для простых смертных, как пройти эту полосу? Что ты делаешь?

Я вздрагиваю, когда мне на глаза ложится повязка, а горячие пальцы ловко завязывают ее на затылке. Мне в панике хочется развернуться, и содрать преграду с глаз – но Съер удерживает меня на месте, прижимая руки к бокам.

– Успокойся, ведьма. Я просто завязал тебе глаза, только и всего. Это нужно для «секретных технологи».

Что-то в его тоне меня смущает, но я слишком дезориентирована, чтобы об этом думать. А потому глубоко дышу и лишь осторожно топчу землю под ногами – единственная опора, которая дарит чувство безопасности.

– А это обязательно?

– Это – необходимо.

Я смиренно вздыхаю и жду, что будет дальше. Мы со Съером стоим так некоторое время – он позади, крепко фиксируя мои руки по швам, а я стараюсь привыкнуть к новым ощущениям.

Никогда раньше не оставалась без зрения. И теперь было непривычно и странно вот так стараться прочувствовать мир – через слух, обоняние, осязание. Неожиданно прикосновение ветра к щекам сделалось в несколько раз острее, а запах от толстовки усилился, добавляя к ели сухие ветки, нотки земли и шишек… Я вдыхаю полной грудью, и тут же вздрагиваю от рук Виктора – потому что они легко-легко проходятся вверх по плечам, оглаживая и пытаясь успокоить.

– Привыкла?

– Вроде да. Так что, теперь ты мне расскажешь, что делать дальше?

Виктор ухмыляется мне прямо в ухо, затем снимает с меня толстовку, и отходит назад. Неожиданно холодно и страшновато стоять вот так одной, и я обхватываю себя за плечи.

– Ну и?

– Ну и все. Беги.

Чего?

Я пытаюсь успокоиться, и не грубить сразу. Понятно же, что он просто шутит. Но не то он выбрал время, потому что холод и слепота совсем не прибавляют мне терпимости…

– А если серьезно?

– Я серьезно. Перестань думать и пытаться рассчитать все. Просто беги.

Еще разок.

Чего?!

Нет, ну простите, я итак была супер-доверчива и терпелива. Но делать из меня идиотку…

Я разворачиваюсь к оборотню, пытаясь нащупать узел повязки, и стянуть с ее головы. Виктор сразу же приближается, и снова фиксирует мои руки.

– Ты что творишь?

– Собираюсь уйти отсюда. Или ты думаешь, я вот действительно сейчас рвану с места, и побегу с закрытыми глазами к огромной яме?! Свернуть мне шею, и сказать, что так и было – вот твой план?!

– Ты кричишь не в ту сторону, я левее, – издает смешок Съер, и это становится последней каплей.

– Да чтоб тебя! Поглумиться пришел?! Я так и знала, что вам, полуволкам, нельзя верить! Для вас ведь никакое «слово» ничего не значит – только сила и возможность выехать за счет слабых! Признайся – мы ту не одни, да?! Ты всю группу позвал, чтобы на меня попялиться?!