– Однако фамилии героев вашей повести ведь изменены, вы сами мне это сказали…

– Да.

– И значит вы вправе по своему усмотрению написать её окончание! Я не вижу тут никакой проблемы для вас!

– Дмитрий Нилович, я ведь не случайно выбрала для своей повести название «Всё ради любви», хотя вам и показалось это название пафосным. Но это название, на мой взгляд, как никакое другое будет отражать содержание моего произведения… И здесь я не могу полагаться на одно лишь своё вдохновение.

И действительно, Надя до сих пор пребывала в некотором замешательстве. До определённого момента она была совершенно уверена, что её первый муж, Костик, лучший друг Николая по Самарскому кадетскому корпусу, сложил голову под болгарским Лозенградом год назад, в 1-ю Балканскую войну, и похоронка на него пришла, и ему посмертно была присвоена болгарская воинская награда за совершённый им подвиг, но вот после того, как она встретилась с его боевым товарищем, штабс-капитаном Зарудцким, её охватили сомнения, и она уже ни в чём не была уверена. А тут ещё и странные и необъяснимые случаи, когда она сталкивалась в одном из самарских храмов со служкой, который ей показался удивительно похожим на её первого мужа.

Теперь Наде, по крайней мере иногда, казалось, что Костя на самом деле не погиб, а лишь скрывается. Скрывается от неё. И от остальных знакомых. Причём скрывается под чужим именем. И может даже находится где-то по близости. Во всяком случае он совсем рядом и за ней и Николаем постоянно наблюдает. Вздор? Наваждение? Надя так уже не думала. Но всё это было необъяснимо. Это было всё на уровне какой-то интуиции, но вне всякой логики. То есть это было уже из области догадок и каких-то далеко не очевидных предположений.

–Ну, что, – оторвал от размышлений задумавшуюся Надю Богурусланов, – когда мне ждать готовую рукопись?

– Вы говорили о двух месяцах, Дмитрий Нилович…

– Ну да, о двух.

– Я в этот срок уложусь, – ответила Надя.

– Вот и замечательно, – обрадовался книгоиздатель, и они с Надей через пару минут распрощались.

***

Надя ни при каких обстоятельствах не собиралась подвергать сомнению их отношения с Николаем. Она за них заплатила очень дорогую цену и слишком долго добивалась того, чтобы быть с Николаем вместе, и теперь она даже не могла помыслить, что у них могло что-то разладиться. Наоборот, она очень хотела ещё сильнее привязать к себе Соколовского-младшего, так как его очень любила, и для этого старалась забеременеть. Ей было важно, чтобы у неё это получилось до его отъезда в Китай.

***

Николай приехал из штаба в пол восьмого. Надя его ждала и заранее заказала в номер ужин.

Ну, вот, наконец-то, послышался шум вставляемого в замочную скважину ключа. Надя отложила книжку, которую сейчас читала, и выпорхнула в коридор. Дверь открылась, и Надя тут же обняла вошедшего в номер супруга.

–Ты что так задержался? – спросила она, расцеловав его. – Я тебя уже заждалась!

– Ну, ты же знаешь, родная, что у меня масса дел, а времени всё меньше. Кстати, – Николай расстегнул ворот мундира, – нам придётся ещё на неделю задержаться в столице…

– Ну, это же совсем неплохо! – как девочка захлопала в ладоши Надя. – Я этому буду только рада!

– Ну, как сказать, – ответил Николай, – я думал, что мы ещё две недели сможем побыть в Самаре, и пообщаться и с твоими, и с моими родителями, но на это нам останется от силы дней пять. Уже в конце сентября я должен отбыть на Дальний Восток, а в середине следующего месяца…Я не буду называть, где мне надо оказаться… Ты об этом уже и сама догадалась.

Надя вновь обняла мужа.

– Да, конечно, однако об этом никому-никому ни слова! Можешь даже не волноваться! Я буду нема, как рыба! Ты проголодался?