–4– Леночка

Иннокентий Петрович очнулся от раздумий. Ох уж эта Леночка, совсем околдовала!.. А ведь он не мальчик уже!.. Пятьдесят три минуло прошлой весной, в таком возрасте в мозгах должен быть полный порядок. Конечно, так не у всех, но у многих. У тех, кто добился в жизни значительных успехов. Иннокентий Петрович Арбузов – из их числа. Ну очень крутой перец!.. Всех его денег – не сосчитать!.. Крупные коммерческие предприятия, гостиницы, рестораны, казино. Солидные пакеты акций в процветающих российских и зарубежных компаниях. Иннокентий Петрович довольно усмехнулся. Мог ли он предполагать, будучи зелёным юношей-студентом экономического факультета Московского университета, что добьётся такого положения?.. Мог!.. И не только мог – знал уже тогда!.. Потому и бросил универ после третьего курса, который закончил довольно успешно. На четвёртый не пошёл, решил – хватит, пора настоящим делом заняться, начать сколачивать состояние, чтобы ещё в молодости познать все прелести безбедной, роскошной жизни, а в солидном возрасте не было бы стыдно за бездарно потраченные годы. Нелегко было с нуля становиться богатым человеком, но мир не без добрых людей: стоило Иннокентию поставить конкретные цели и начать двигаться к ним осторожными шагами, мир тут же откликнулся, и молодому человеку стали встречаться люди, готовые помочь в решении намеченных задач. В общем, всё происходило так, как пишут в умных книжках.

Иннокентий Петрович нажал кнопку селекторного устройства:

– Леночка, кофе, пожалуйста!..

– Будет сделано, Иннокентий Петрович!.. – раздался задорный голосок прелестной секретарши.

Бизнесмен взволнованно вздохнул, грудь высоко прерывисто поднялась и медленно опустилась. Одного Леночкиного голоса достаточно, чтобы возбудить босса. Мужчина пригладил изрядно поседевшие волосы рукой, опять прерывисто вздохнул.

Вошла Леночка, и у Иннокентия Петровича захватило дух. Хороша, чёрт возьми!.. Высокая (на полголовы выше босса), стройная, грудь не большая и не маленькая, бёдра не широкие и не узкие, а какая мордаха!.. Двумя словами – идеальная девушка!.. Однако про Леночкино лицо Иннокентий Петрович подумал в последнюю очередь, сначала пройдясь глазами по фигуре. Оно и понятно: с лица воду не пить. Когда нормальный мужик лежит с женщиной в постели, её лицо интересует его в последнюю очередь. Ибо не любоваться на него мужик улёгся в постель, а чтобы трахать женщину!.. А в процессе траханья о лице вообще можно не вспомнить. А когда целуешь сладкие губы, лицо вообще не видишь.

– Спасибо, Леночка!.. – выдохнул Иннокентий Петрович, взглядом провожая обворожительную Леночкину попку до двери.

С полминуты сидел, уставившись на дверь, потом вздохнул и отхлебнул кофе. Кофе Леночка делала хреново, но так ли это важно?.. Зато всё остальное у неё – лучше не придумаешь!..

Арбузов упруго поднялся и подошёл к столику из красного дерева, стоящему у стены. Столик был предназначен для любимой игрушки – саксофона. Иннокентий научился играть ещё в школе: родители считали, что обучение игре на музыкальных инструментах и сама музыка способствуют развитию умственных способностей. Привели семилетнего мальчишку в магазин музыкальных инструментов, и папа спросил: «Ну, Иннокентий, какой инструмент нравится больше?..» Мальчик с любопытством оглядел ряды стоящих на полках гитар, баянов, взгляд на какое-то время замер на скрипке. А потом… Кеша увидел это сверкающее чудо, и глаза восторженно вспыхнули. «Хочу его!..» – ткнул он пальцем в саксофон и требовательно посмотрел на отца. Тот улыбнулся: «Ну что ж, его так его!..» С тех пор саксофон стал настоящим другом Иннокентия. Кеша играл, поднявшись утром с постели и едва продрав глаза, играл, вернувшись из школы, играл по вечерам перед сном. А теперь брал его на работу и время от времени играл, нисколько не смущаясь мысли: «А что подумают о нём его работники?..» Какое ему дело до их отношения к причуде хозяина?.. Да и причуда ли это?.. Музыка помогала Арбузову снять стресс, привести мысли в порядок, выразить свои чувства в мелодии, если этого хотелось. Вот и сейчас, вынув саксофон из футляра и нежно погладив сверкающую медь, Иннокентий Петрович заиграл, и столько любви было в мелодии, заполнившей строгий кабинет!..