– Накинь что-нибудь. Я тебе сюрприз приготовил.

– Черт побери, мог бы хоть сутки не заводиться!

– Парень, я завелся, когда тебе было десять, и конца-края еще не видно. У меня работа, так что пошевеливайся.

– Господи! – Сет выхватил у Кэма простыню и стыдливо завернулся в нее. – Господи, Анна, я тут голый!

– Так оденься, – спокойно предложила она и удалилась.

– Встретимся за домом, – сказал Кэм, выходя из комнаты. – Через пять минут.

– Да, да, да.

Кое-что никогда не меняется, думал Сет, натягивая джинсы. Он может прожить в этом доме до шестидесяти, а Кэм все будет стаскивать его с постели, как двенадцатилетнего.

Он схватил старую фуфайку с надписью «Университет Мэриленда», натянул ее через голову и покинул свою комнату. Если на кухне не окажется кофе, свежего и горячего, придется кого-нибудь хорошенько поколотить.

– Мама! Я не могу найти ботинки! – раздалось из комнаты Джейка, когда Сет проходил мимо.

– Они здесь, внизу, – отозвалась Анна. – В самом центре моей кухни, где им совсем не место.

– Не те ботинки. Господи, мам. Другие.

– Попытайся посмотреть выше своей задницы, – спокойно предложил Кевин из своей комнаты. – Голова у тебя уже там.

– Тебе задницу найти легче, – прошипел Джейк. – Она у тебя на плечах.

Знакомая семейная перебранка вызвала бы у Сета улыбку, если бы не семь часов утра. И не пульсирующий локоть. И не отсутствие кофеина в организме.

– Ни один из вас не смог бы найти свою задницу даже руками, – проворчал он, угрюмо топая по лестнице вниз. – Что с Кэмом, черт побери? – спросил он Анну, вваливаясь в кухню. – Есть хоть какой-нибудь кофе? И почему все здесь орут, не успев проснуться?

– Ты нужен Кэму на улице. Да, осталось полкофейника. И все, просыпаясь, орут, потому что так мы встречаем новый день. – Анна налила кофе в массивную белую кружку. – Завтракай сам. У меня раннее совещание. И не дуйся. Я привезу мороженое.

День начинал потихоньку проясняться.

– «Рокки Роуд»?

– «Рокки Роуд». Джейк! Забери из моей кухни башмаки, пока я не скормила их собаке. Сет, выметайся отсюда, а то испортишь Кэму его отличное настроение.

– Вряд ли. Он так бодренько стаскивал меня с кровати.

Кипя от возмущения, Сет вышел из кухни на двор.

Они стояли там почти так же, как он нарисовал их много лет назад. Кэм, засунувший большие пальцы в карманы джинсов. Филип в элегантном костюме. Этан в выцветшей бейсболке на взлохмаченной голове.

Сет сглотнул кофе вместе с застрявшим в горле комком.

– И ради этого ты вытащил меня из постели?

– А ты никогда за словом в карман не лез. – Филип крепко обнял его, поблескивая совершенно не потускневшими с годами золотистыми глазами, скептически покосился на старую фуфайку и потертые джинсы. – Господи, парень, разве я тебя ничему не научил? – Качая головой, он пощупал тускло-серый рукав. – Италия тоже с тобой не справилась.

– Фил, это всего лишь одежда. Спасает от холода и ареста.

Страдальчески поморщившись, Филип отступил.

– И где я сбился с пути?

– А по-моему, нормально. Все еще немного костлявый. А это что? – Этан дернул Сета за волосы. – Длинные, как у девчонки!

– Ты не видел его вчера, с прелестным хвостиком, – сообщил Кэм. – Вот это было миленько.

– Рад стараться, – рассмеялся Сет.

– Мы подарим тебе розовую ленточку, – ухмыльнулся Этан, сжимая Сета в медвежьих объятиях.

Филип выхватил у Сета кружку и глотнул кофе.

– Решили взглянуть на тебя, не дожидаясь воскресенья.

– Рад вас видеть. Действительно, очень рад. – Сет взглянул на Кэма, покачивавшегося на пятках. – Мог сказать, что все здесь, а не выдергивать меня из кровати.

– Но так гораздо веселее.