– О, как же я по тебе скучала. – Она рассмеялась и сжала его руку.

– Я тоже скучал по тебе. По всем вам.

– Мы это уладим. Устроим в воскресенье шумную встречу Куинов в честь твоего возвращения. Доволен?

– Конечно.

Пес взвизгнул и бросился к парадной двери.

– Кэмерон, – сказала Анна. – Иди, встреть его.

Он прошел через дом, как много раз в прошлом. Открыл парадную дверь, как много раз в прошлом. И посмотрел на мужчину, игравшего с псом в перетягивание каната куском веревки.

Все такой же высокий, сложенный, как спринтер, только в темных волосах поблескивает седина. Рукава рабочей рубахи закатаны до локтей, джинсы протерты добела. Солнечные очки, ободранные кроссовки. В свои пятьдесят Кэмерон Куин все еще выглядел опасным задирой.

Вместо приветствия Сет отпустил дверь, и та с грохотом захлопнулась. Кэмерон обернулся. Только выскользнувшая из руки веревка продемонстрировала его удивление.

Они беззвучно обменялись тысячей слов, миллионом чувств и бесчисленными воспоминаниями. Сет сошел с крыльца, Кэмерон пересек лужайку. Они остановились лицом к лицу.

– Надеюсь, тот кусок дерьма на дорожке взят напрокат.

– Ну да. Лучшее, что было без предварительного заказа. Подумываю вернуть его завтра и оседлать «Корвет».

Кэмерон ухмыльнулся.

– Мечтать не вредно, приятель. Мечтать не вредно.

– Какой смысл ему гнить без дела?

– Все лучше, чем доверить руль бестолковому художнику, страдающему манией величия.

– Эй, это ты научил меня водить.

– Пытался. У девяностолетней старухи со сломанной рукой получилось бы лучше. – Кэм дернул головой в направлении взятой напрокат машины. – То недоразумение на моей подъездной аллее не внушает мне доверия. Вряд ли ты стал асом.

Сет самодовольно улыбнулся, покачался на пятках.

– Пару месяцев назад прокатился на «Мазерати».

Кэм вздернул брови.

– Врешь!

– Разогнался до ста десяти миль в час. Перетрусил до смерти.

Кэм рассмеялся, ткнул Сета кулаком в плечо и вздохнул.

– Черт побери, черт побери. – Он притянул парня к себе и пылко обнял. – Почему ты не сообщил, что возвращаешься домой?

– Экспромт. Я вдруг захотел вернуться. Мне просто необходимо было вернуться.

– Ладно. Анна уже трезвонит всем? Сообщает о заклании упитанного тельца?

– Возможно. Она упоминала воскресенье.

– Отлично. Ты уже устроился?

– Нет. Вещи пока в машине.

– Не называй это убожество машиной. Давай перетащим твои шмотки.

Сет коснулся руки Кэма.

– Кэм, я хочу вернуться домой. Не на несколько дней или пару недель. Я хочу остаться. Можно мне остаться?

Кэм снял солнечные очки, и темно-серые глаза уставились в ярко-синие.

– Какого черта ты спрашиваешь? Что с тобой? Хочешь разозлить меня?

– Даже не пытался. В любом случае я возьму свое.

– Ты всегда брал свое. Мы все здесь скучали по твоей безобразной физиономии.

Другого приглашения от Кэмерона Куина и не надо, думал Сет, когда они вместе шли к машине.

Они сохранили его комнату. С годами менялись краска на стенах и коврик на полу, но кровать была той самой, в которой он когда-то засыпал, просыпался и мечтал. В эту кровать он ребенком тайком притаскивал Глупыша. И сюда же он тайком провел Элис Олберт, когда решил, что стал мужчиной.

Сет понимал, что Кэм знал о Глупыше, и часто задавался вопросом, знал ли Кэм об Элис.

Он небрежно бросил чемоданы на кровать, а на сколоченный Этаном стол положил исцарапанный футляр для художественных принадлежностей, тот самый, что подарила ему Сибил на одиннадцатилетие.

Необходимо найти помещение для студии. Со временем. А пока погода хорошая, можно работать на свежем воздухе. Все равно он больше любит работать на свежем воздухе. Однако нужно где-то хранить холсты и прочее. Может, найдется уголок в старом амбаре-верфи, но как постоянный вариант это не годится.