Мне казалось, полет из Москвы в Петропавловск-Камчатский никогда не закончится. Перед приземлением у меня болело абсолютно все тело. Но когда самолет стал кружить над заснеженными вершинами вулканов, я прилипла к иллюминатору. Никогда прежде мне не доводилось видеть такой красоты. Когда от волнения и эмоций я вслух произнесла: «Какая красота», рядом услышала раздраженный голос женщины: «Как надоели эти туристы». Я недоуменно обернулась назад и попросила уточнить услышанные слова. В ответ незнакомка стала фыркать и предложила наслаждаться видами. Причина этого откровенного раздражения мне была непонятна, но желания вступать в перепалку не было. Выйдя из самолета, я вдруг вспомнила папу, который много лет назад точно так же, как и я, остолбенев от изумления, восхищался увиденной красотой. В конце сентября солнышко еще дарило тепло, деревья вокруг были раскрашены в желто-красные тона. Свою маленькую сумку я не сдавала в багаж, поэтому сразу после приземления самолета отправилась в поисках общежития, которое находилось рядом с аэропортом.

Меня встретила улыбчивая пышногрудая женщина. Она представилась Зоей Тимофеевной и предложила пройти в комнату, которую смогла подготовить к моему приезду. На вопрос, сколько будет стоить проживание, Зоя Тимофеевна улыбнулась и назвала сумму, только предупредила, что без оплаты будет вынуждена выселить меня. Я внесла половину стоимости и пообещала, как только устроюсь на работу, отдам остальные деньги. Женщина согласилась и вернулась на свой пост. Открыв ключом дверь, я попала в маленькую серую комнатушку с небольшой кроватью, тумбочкой и шкафом. Туалет с душевой комнатой располагались в конце коридора. Я давно не видела такого убогого убранства, но, вспоминая, во что превратились дома моего города, привередничать не стала. Бросила сумку на пол, рухнула на кровать и заснула мертвецким сном. Проснулась я, когда за окном было темно. Все тело ломило, очень хотелось кушать, мне нужно было придумать, как приспособиться к новой жизни…

Первые полгода были самыми сложными. На моих руках был украинский паспорт без местной прописки. Я бралась за любую работу, но платили мне гроши. Тихий океан и Три Брата я так и не увидела, зато научилась надувать гелием шары, мыть горы посуды, разносить газеты. Узнав про упрощенный порядок получения русского гражданства, я отправилась в учреждение, где меня должны были проконсультировать. Добравшись туда, я впервые увидела Авачинскую бухту, частично закованную льдом. На дворе январь трещал двадцатиградусными морозами.

Получив пропуск в здание, я села в коридоре, чтобы дождаться нужного мне специалиста. Устав сидеть, я решила немного прогуляться по коридору, чтобы внимательно рассмотреть красоту его убранства. Проходя мимо открытой двери, я услышала разговор двух молодых девушек. Одна говорила другой, что ее ждет посетитель по вопросу оформления гражданства. На что молодая особа заявила: «Господи, как мне надоели эти беженцы, почему они там в своей Украине все не сдохли, сколько наша страна в них вкладывала ресурсов и денег, и что теперь, сиди, слушай эти сопли про тяжелую жизнь?» «Оля, Оля, опомнись», – вдруг прервала тираду вторая девушка: «Во-первых, они вынужденные переселенцы, во-вторых, война – не повод всех презирать или ненавидеть. Чего ты взъелась на пустом месте? Успокойся и прими заявление…»

Перед моими глазами вдруг появились картинки разрушенных домов и трупы людей, лежащих на земле, лужи крови и вой женщин, хоронивших своих сыновей. Обида и горечь сковали мою душу, но мне не хватило мужества постоять за себя. Со слезами на глазах я выбежала из здания.