Прощенья просить трудно тому, кто горд. Диавол тоже не умеет и не любит просить прощения. Преподобный Анатолий Оптинский

Те, кто сделал по-настоящему больно, редко когда просят прощения. Нет, они ещё делают виноватыми нас самих… Просто теряешься перед этой клеветой, когда поверх одной раны, только начинающей заживать, наносят другую, свежую… Нет предела человеческой жестокости… Нет – нет предела жестокости диавола, которому предали свою душу эти несчастные… И что их ждёт? Нет большей горечи, ужаса и безысходности, чем ощущения души, уже не связанной узами плоти, которую демоны ведут в ад… Тут уже не до шуток… Эти не шутят… Зная, что так будет, лучше заранее им простить… Не надо, Господи… Прости им, приведи к покаянию, и пусть этот ужас не произойдёт с ними…

Смысл и польза переживаемого по большей части познаётся впоследствии. Преподобный Никон Оптинский

Медленно и постепенно Господь выстраивает нашу жизнь. Основание этого строительства – наше согласие с Его волей, наше послушание Ему. Всё сделает Господь, и сделает так хорошо, как не можем мы это себе представить, но только в своё время, в Божьи же сроки, через скорби и испытания, и обязательно через кризис, то есть суд. Пройдёт двадцать лет, мы оглянемся – и многое поймём. Пройдёт сорок лет – мы поймём ещё больше. Но только в мире ином нам откроется в полноте смысл пережитого на этой земле. Смысл – в приближении к Раю, в воссоединении с блаженным райским бытием, исполненным любви и захватывающего смысла. Всякое веяние любви и блаженства оправдывает любые испытания и скорби, придаёт им смысл. Наши страдания наполняют нашу потустороннюю копилку. И вклад будет многократно увеличен Самим Богом. Не надо бояться страдать, если ты хочешь быть с Богом. Бояться надо только ожесточения. В этой жизни Господь символически показывает достижение нами Божиего смысла, Божией цели. В мире ином это окажется единственно важным и существенным. То, что для этого мира ничтожная малость – сокровенность нашего сердца, нашей души, – то для мира истинного всё, последняя ценность и оправдание всех усилий, слёз, воплей боли и отчаяния. Всё будет, если будем с Богом. Всё будет спасено. И вера в это должна давать силы в терпении этих лет и этих десятилетий. Не мы победим. Господь победит – в нас и через нас.

Мир душевный имей, а терпеть – терпи, и за себя, и за других. Терпение, по слову святого Григория Синаита, и в буре тишина. Преподобный Амвросий Оптинский

Терпение подаёт только Господь и подаёт любящему сердцу. Терпение гордыни не есть терпение, а есть демонизация, антитерпение. Пост и молитва, таинства и богослужения, чтение духовных книг и совершение добрых дел – всё ради терпения, которое есть путь спасения нашей души, путь к вожделенной цели. Если не могут терпеть другие – нужно терпеть их и за них, спасая и их, и себя. Терпение состоит в том, чтобы не срываться в злобу, в гнев, чтобы хранить любовь. А где любовь, там и Бог. Вся эта внешняя жизнь – против нашей шерсти, всё раздражает, ожесточает, наводит уныние и отчаяние. Это есть изгнание из рая, выброшенность вовне из блаженных внутренних миров, из нашей музыки, из наших мультиков и фильмов, из поэзии и искусства, из святости и радостно-ликующего забвения всего. Если есть терпение, значит, есть связь с раем. Он никуда не подевался, он как был, так и есть. И мы живы только весточками оттуда. Наше изгнание никак не поколебало Божий порядок вещей. Когда вернёмся туда, поймём, что всегда были там, никуда не уходили, и что не было никакого изгнания. Не было никакой жизни на земле. Не было боли, страдания и мрака. Ничего этого не было – и нет. Нет никакой жизни на земле, материальной и временной. Есть нечто совсем другое. Что? Рай, блаженство, тайна терпения святых. Безконечное утешение, без конца и края, подобное светлому безкрайнему небу с заходящим солнцем над синим безкрайним морем. И полный покой. И мы прийдём к этому и поймём, что это правда. Что некуда спешить. И что напрасны были все терзания. И что никуда не уходила любовь.