Кучкан и Анна, отдавая дань уважения модной музыкальной группе «Ноги свело», сына назвали Максимом или просто Максом, в честь его руководителя. Канчоубеем назвали Качубей и Лаура своего сына в честь предка, родоначальника, в доме которого проживает их чета. Кучкан пристрастился к тому, да и Анна не возражала – отец баловал годовалого Макса, который ещё не умел стоять без поддержки, но цепко обхватывал его ручками. Мальчик получал свою порцию адреналина, а родители не видели в этом ничего зазорного. Напротив, они с любовью воспитывали в сыне – будущем продолжателе рода – уверенность и мужские качества.

Детская забава перерастала в истерику. Если хотя бы раз в день отец не предоставлял Максу удовольствие управлять автомашиной самостоятельно с папиных колен без посторонней помощи, проявляя не довольствие, даже если Кучкан придерживал руль на поворотах или сложных участках автодорог. Отцу это нравилось, и в кругу своих друзей он охотно рассказывал о подвигах юного сына, относя недовольство за проявление мужских черт характера, не догадываясь о том, что сын спекулирует родительской любовью, утверждался лидером положения.

Впервые в школу, в первый класс, Макс с родителями не пошел, а поехал за рулем, несмотря на то что сельская школа, в которую его определили, стояла за углом их дома в шаговой доступности. И, если вдруг, Кучкан на работе не успевал выполнить капризы первоклашки, все это заканчивалось истерикой и пропусками уроков в этот день. Поэтому Кучкан старался не допускать прогулов в школу любимого сына несмотря на то, что это влияло на его работу, отвлекало от его основной деятельности, так как животноводческая ферма ежечасно требовала внимания: поставки вовремя комбикормов, исправности уборочной техники, двухразового надоя молока и ухода за молодняком. Его девиз был короток и лаконичен: «Мой сын, – говорил Кучкал, – должен красиво выглядеть, красиво мыслить и красиво поступать, тем самым стать защитником семьи, родины. Умел пользоваться в равной степени как и автомашиной, так и оружием. Быть «добытчиком»-«волчарой», и я для этого сделаю все зависящее от меня, чтобы мой сын никогда не испытывал трудностей, пока я жив».

Главным условием в их семье регламентирующее отношение с Максом была успеваемость в школе, при этом они пророчили ему серьезное и большое будущее. Сиюминутно в знак поощрения при положительных показателях в школе позволяли отпрыску самостоятельно без взрослых кататься на отцовском жигуленке седьмой модели в течение одного часа и вещевые премии. И Макс старался по возможности соответствовать требованиям родителей, так как велик был соблазн.

Почему-то многие благие намерения и понимания в начале супружеской жизни в молодых семьях, перестали иметь место в воспитании детей, может они считали, что дети сами по себе поумнеют, осознают, что им нужно, но, увы, чудес в этом деле не бывает, поведение детей становилось иждивенческим, потребительским. Сбой в воспитании дала слепая родительская любовь, лень и бытовая занятость, потому как родителям к детям недоставало повседневной системности, дисциплины и спроса за порученное дело.

Уже в 10 лет предки отправляли детей в самостоятельные недалекие поездки за продуктами первой необходимости для дома, а папам покупали сигареты и пиво. И постоянным спутником в таких поездках был его одноклассник, родственник и друг Канчоубей. Родители которого заботились, чтобы их сын был одет, обут, вовремя накормлен, и что самого главное, не вовлечен в хлопоты по дому, так как это считалось дурным тоном у избранных Богом особ, принадлежащих к высшему сословию. Поощряя дружбу лишь ему подобными подростками. Качубей, который когда-то в детстве занимался вольной борьбой, решил сына направить по своим стопам. Увидев однажды на тренировке как беспощадно, по мнению Лауры обращались с ее сыном тренера и старшие по возрасту борцы, от страха за здоровье своего сына она запретила Канчоубею ходить на секцию по вольной борьбе. Отец сделал еще одну попытку отправить сына знакомому тренеру по футболу, однако и здесь тяжелые нагрузки и дурно пахнущий пот с тела и вещей не вынесла сердобольная Лаура, записав сына на более интеллигентный вид спорта в шахматных клуб «Гроссмейстер». А так как ее сыну не хватало усидчивости и системной концентрации мозгов на многочасовых шахматных тренировках, Канчоубей, не спросив у родителей, сам бросил занятия.