– …Ты согласна со мной? – закончил папа.

Даша огорченно кивнула, но решила сделать еще одну попытку:

– Папа, а почему ты на работу ходишь в строгом дорогом костюме, а не в джинсах?

– Костюм – это, своего рода, униформа. Он помогает мне. Если бы я пришел в джинсах, то мне гораздо труднее было бы расположить к себе клиентов и вызвать у них доверие.

Девочка поняла, что она на верном пути:

– Так и я об этом же самом! Неужели ты не можешь понять, что мне нужно для начала одеться, как все, чтобы на меня не глазели. Мне так легче будет.

– И для этого тебе нужен новый спортивный костюм?

– Да.

– Даша, я, честное слово, ничего не понял из твоих объяснений. Но покупка костюма – не проблема. Вон фирменный магазин «Пума», сейчас купим.

Дмитрий Викторович притормозил на обочине дороги и повел дочь за покупкой. Внимательные девушки-продавцы выложили перед девочкой целую груду одежды ее размера. Даша выбрала костюм в сине-черной гамме, пару маек и темные кроссовки.

Когда отец и дочь покидали магазин, то он спросил:

– Ты теперь довольна?

– Да. Только мне бы еще хорошие очки…

– У тебя что, снова ухудшилось зрение? – обеспокоился папа.

– Да нет, со зрением все в порядке.

– Ну и слава Богу!

Даша украдкой вздохнула: снова объяснять папе то же самое, но теперь по поводу очков ей совсем не хотелось. Она решила пока ограничиться костюмом, а потом, когда окончательно продумает, как и что говорить, вот тогда и убедить папу.

– Белова! Светка! – запыхавшийся Рыжов догонял девочку, размахивая руками, – Да подожди ты!

– Слава, ну зачем ты так орешь?

– А ты могла бы и сама остановиться!

– Зачем?

Светлана Белова внешне соответствовала своим имени и фамилии: эдакая юная зеленоглазая валькирия, взгляд которой всегда был направлен прямо на собеседника, добиваясь ясности и определенности. «Светлая девочка» – отзывались о ней учителя.

Сейчас Светкин взгляд был устремлен на немного нескладного долговязого Славку Рыжова. Мальчик унаследовал от своей матери непоседливый импульсивный характер, а от отца – блестящие способности к любым наукам. Славка пока еще и сам не решил, чем ему хочется заниматься больше, поэтому в гуманитарный лицей подал документы вслед за своей старой подругой Беловой, с которой жил в одном доме. Светка же была девочкой целеустремленной и мечтала о карьере журналистки.

– Что значит, «зачем»? Мне с тобой поговорить надо!

– Слава, мы с тобой и в школе поговорить можем. А опаздывать я не люблю.

– Свет, я когда-нибудь рехнусь от твоей правильности!

– Ох, Рыжов, если бы ты не был таким талантливым, я бы прямо сейчас сказала тебе, что ты уже давно рехнулся!

Славка тяжко вздохнул, закатив глаза:

– Все-все, тайм-аут! У меня к тебе совсем другой разговор.

– И о чем?

– Что нам делать с новенькой? Это же не порядок, что в нашем классе объявилось такое чудо! Причем, помощь принять она не желает.

– Тут ты прав. Если ее приняли в наш класс, значит она не дура. Но тогда не понятно, что с ней происходит. Ты вспомни, какое она сочинение блестящее написала! И, вообще, у нее все письменные работы хорошие.

– И я о том же. Девчонка-то вроде нормальная. Одета, правда, черт знает как. Я сначала думал, что она из бедной семьи, но потом пригляделся, а рюкзачок-то у нее английский, кожаный, здесь такого не купишь. Стоит он, я тебе доложу, как целое пальто!

– Ну, это еще не показатель. Может, ей кто из родных подарил. А насчет того, что одевается она ужасно – это ты прав. И дело тут не в деньгах. Со вкусом у нее напряг. Мы с девчонками на эту тему говорили. Катька Семенова, вспомни, по направлению к нам пришла, из интерната, как особо одаренная, помнишь?