Привык, значит, к покорности и благоговению… И готовности на все.

Эта самоуверенность в тот момент показалась заводящей. Но сейчас, при свете дня… Все ли будет настолько очевидным? Настолько ярким?
Я же вчера все-таки выпила чуть-чуть. Мог немного алкоголь ударить в голову… И было опасение, что переоценила я свое первое впечатление о ночном знакомце, как о шикарном, брутальном хищнике… Перед которым крайне сложно устоять.

Это опасение держалось ровно до того момента, пока Тимур не возник на пороге Мака.

Я смотрела на него, разглядывала, как , впрочем, и все присутствующие в зале девушки. Женщины. Девочки. Бабушки с внучками. Студентки. Школьницы. Мамы с мелкими детьми… Все.
И я их понимала.

Потому что при свете дня Тимур не стал менее сногсшибательным.
Нет.
Все мое ночное впечатление сейчас усиливается многократно. Похоже, алкоголь, наоборот, притупил вчера эмоции…
А сейчас… Сейчас все ясно. И приходит понимание, что все еще хуже, чем я думала…

Потому что Тимур не теряет своей животной привлекательности, нет! Он, наоборот, приобретает еще более заводящий, притягивающий флер опасности. Той самой, которая не отпугивает, хотя и должна.
Эта опасность манит, приглашает окунуться, до дна испить… И утонуть. На дно опуститься.

Он неторопливо оглядывается, невероятно шикарный в строгом , довольно-таки свободном костюме, без модной приталенности и обтягивающих плотно брюк. Ему не требуется ничего обтягивать. От него и так глаз не оторвать.

Я сижу, тихо, словно мышь под веником, и думаю только о том, что зря дождалась. Зря не ушла. Хотела ведь, хотела!
Он сейчас меня… да блин! Он меня даже не узнает, наверняка!
И это хорошо… Постоит немного, потом наберет… А у меня телефон на беззвучке… Даже если увидит, узнает, то сто процентов - разочаруется.
Потому что это он, Тимур, не вписывается в пространство Мака.
А я – очень даже. Как своя тут, родная, блин! Серенькая мышка, осторожно подглядывающая из норки за хищным котом…

В этот момент Тимур находит меня взглядом. И идет ко мне.
Ни секунды не тормозя. Без заминки. И на лице его нет досады от разочарования картинкой.
Нет, он осматривает меня, немного прищурившись, усмехается и выглядит вполне довольным.
Мак провожает его внимательными взглядами, затем обшаривает меня – недоумевающими…
Ну да, ну да…

- Привет, Мышка, - Тимур тормозит возле моего стола, а затем наклоняется и легко приподнимает меня за локти…

И целует! Прямо в раскрытые в удивлении губы!

У меня все внутри в этот момент застывает. Просто мгновенно отключаются все процессы организма!

Сердце – не бьется, кровь – не бежит по венам, мозг… Он вообще в кому уходит.
В трансе ощущаю, как наглый язык проникает в мой рот, глубоко, перекрывая дыхание, если б оно у меня имелось еще. Не удается ничего сделать, только невнятный слабый писк идет даже не из горла, из груди, где все застыло, схлопнулось без подачи кислорода.
Ноги не держат, подгибаются, но Тимур не отпускает, не дает упасть на сиденье. Сграбастывает меня в объятия, и продолжает целовать, не торопясь, обстоятельно, так, что голова даже вообще не может включиться. Никак!

Когда он отрывается от меня, наконец, примерно через вечность, наполненную безумием, ощущение, что я только что пережила… Обморок? Катарсис? Оргазм?

Стоять не могу, губы горят, дыхание возвращается с трудом, с присвистом. Глаза таращу на него, наверняка, в них дикость и изумление.
Это… Это что вообще… Что вообще…

А Тимур спокойно улыбается, мягко трет большим пальцем нижнюю губу, проводит по скуле:

- Вот теперь - привет, Мышка…

Он выглядит невероятно довольным произведенным эффектом. Вокруг нас шумит Мак, мне кажется, что кто-то делает фото, ну еще бы… Практически, порно же!