Руководитель, который получает мой ответ на вопрос, должен определиться, что надо делать дальше и поставить корректную задачу, а возможно даже назначить другого, более компетентного, исполнителя.

В моём случае надежды не оправдались – задача вернулась ко мне, и она существенно усложнилась. В командной строке значилось «организуй совещание у директора на понедельник». Интересно, что команду отдал курирующий зам нашего Департамента, а остальные промежуточные начальники от задачи точно дистанцировались. Старое доброе «под ключ».

Опять поручение поставлено коротко и сухо; в нем куча нюансов, требующих прояснения с длительными разбирательствами:

– Директор в курсе, что у него совещание? Мероприятие с ним оговорено? Точно?

– На какое время организуем?

– Кого надо звать из смежных ведомств для подстраховки? И почему [этих], а не [вон тех]?

– Справка нужна?

– На чём акцентируем материал?

Для решения первого пункта обращаюсь к секретарю. Она с присущей твёрдостью отвечает, что в журнале совещаний отсутствует запись. Значит директор не в осведомлён, – и это уже плохо. Чтобы правильно включить мероприятие в график и хорошо к нему подготовиться, надо свести директора с его курирующим замом. Только их разговор задаст единый курс. С разговорами получилась накладка по случаю срочного отъезда зама в столицу и нежелания отвлекаться на пустые наши звонки. В министерстве он, – чего не ясно? Дела у человека! До директора достучаться по таким вопросам проблематично т.к. он вообще не поймёт о чём речь, и с чего вдруг он должен совещаться с кем-то. В мероприятии заложен скрытый мотив, который ясен только нашему «отбывшему по делам», и без него не обойтись. Чтобы не остаться крайним, отправляю на его почту кратенькое описание темы предстоящего совещания и свои вопросы.

Тишина. Борщом только на этаже сильно пахнет.

Указания сверху никаких.

Когда приходит понедельник, звонит главный шеф и спрашивает: «Где все?»

Управление захлёстывает паника. Дрожащими от нервотрёпки руками набираю секретаря. Преодолевая зевоту, она отвечает, что ни о каком совещании знать не знает; говорит, что это самодеятельность какая-то, и вообще не её забота.

– В распорядке дня на это время записано более важное мероприятие было, – утверждает она. – Телевиденье вон пришло. Ждут!

Как выяснилось: откомандированный зам, будучи в суматохе, как бы согласился с моими домыслами, порешал там что-то с директором, но не отписался. Он сделал себе зарубку в коричневом ежедневнике с гербом на обложке, и всё на этом. В результате в неведенье оказалась собственная помощница, приёмная директора, дезинформированы телевизионщики, ну и Я тоже. Руководители сами по себе, мы тоже. Из-за такой накладки придётся встречу с Газпромнефтехимсоюзом экстренно переносить на завтра.

В этот раз организую как положено, со всей обходительностью: пригласительные листы, перечень вопросов, запуск по маршруту и трепет в душе. Все понимают, подписывают, кивают – везде зелёный свет.

Как бы там ни было, утром опять истерика: «Где справочный материал к совещанию? Мы все не готовы, зачем так жить…» и поиски виновных, – куда без них.

Впереди было ещё много заходов.

Однажды мне прилетело прямое поручение^>13.

Индивидуальные спецзадания у нас очень любят, Я б даже сказал, что вся реальная работа здесь основывается только на них.

Требовалось найти офисное помещение для размещения местного структурного подразделения одного федерального учреждения.

Область (т.е. группа её лидеров) сочла необходимым помочь и было решено, что поддержку окажут не уполномоченные на то по регламенту люди, а коллеги дорожники, т.е. мы. Взаимодействие отраслевиков будет способствовать развитию партнёрских отношений, бла-бла… Так установилась едва ощутимая связь между мной, региональным чиновником и федерацией.