Хейду видел, как они отличались от обычных людей. Они были выше. У них были крупные черты лица, намного крупнее, чем у людей. Также, взглянув на их кисти, он видел, что они были широкими и длинными. Такая кисть легко сомкнется на шее обычного человека и сожмет ее. Не зря они были потомками великанов, многое от древнего народа перешло к ним.

– А, проснулся, – стараясь выдавить улыбку на встревоженном лице, произнес Ларус. – А вот и мой племянник, Свенельд. Всегда любит поспать подольше, лентяй.

– Свенельд? – льдонянин, что стоял прямо перед Ларусом и возвышался над ним на добрых две головы, внимательно оглядел юношу. – И откуда ты, Свенельд?

На белом, как самый белый мрамор, лице не появилась ни одна эмоция. Выражение лица было под стать его механическому голосу.

– Он сын моей сестры, Алии, – поторопился ответить за наемника рыбак. – Она живет в маленьком городке под названием Белука.

Льдонянин перевел взгляд на Ларуса и испытующе посмотрел на него огромными глазами-блюдцами, холодными, как воды моря, что было взволновано противными ветрами этим утром.

– Ты говорил, что ты из Кхола? – сложил льдонянин руки за спиной, продолжая неприятный для рыбака разговор.

– Все верно.

– Как же твоя сестра оказалась в Белуке, ведь Ротвал и Домур – непримиримые враги? Вы же до сих пор не можете поделить Бурные ручьи?

– Любовь, – виновато развел руки в стороны Ларус. – Войска Домура вторглись в наши земли, в очередной раз не согласившись на раздел ручьев. Моя единственная сестра влюбилась в воина-домурийца, и после войны, когда был заключен недолговечный мир между нашими княжествами, она уехала жить к нему. В результате их союза и получился этот прекрасный юноша.

– А как ты относишься к тому, что она живет среди твоих врагов? – губы льдонянина подернула усмешка.

– Каких врагов? Я рыбак, моя война – это море, а битва – ловля рыбы.

– Хорошо, – казалось, собеседника удовлетворил этот ответ. – Что вы делаете здесь?

Этот допрос очень не нравился Хейду. Лица людей Ордена не выражали эмоций, но он чувствовал, какие эмоции были внутри них. Он часто чувствовал, когда сходился в битве с врагами, когда до схватки с врагом оставались считаные мгновения, как за людей начинало говорить их оружие, их едва уловимые движения, их изменения в поведении. Это можно было сравнить с броском тигра на жертву, когда хищный зверь, затаившись, напрягая бездвижно все свои мышцы, готовится к смертельной атаке. Здесь тоже намечалась схватка, льдоняне только искали повод, чтобы начать ее. Хейду аккуратно нащупал нож, стараясь сохранять спокойствие.

– Вы же знаете, что ротвальский берег очень узок и очень беден, – пытался объяснить Ларус. По нему было видно, что он совершенно не понимал, какая угроза нависла над ними. – А так как дома меня ждут пара славных дочек, то нам приходится отправляться далеко в море, чтобы наловить рыбы. Мы пользуемся правом свободной ловли в Холодном море, которое даровано нам великими князьями Урдумра и Доварийского княжества, – более твердо и немного вызывающе закончил он.

– Да, князьями, – почти шепотом согласился льдонянин, кивая головой. На толстых синих губах усмешка стала шире. – Слышали? Это не теми ли князьями, которые допустили, что самый большой клочок суши в Холодном море им больше не принадлежит?

Он повернулся к товарищам, те тоже ухмылялись.

– И где же ваш улов? – льдонянин снова обратился к рыбаку.

– Мы в плавании второй день, – голос рыбака стал дрожать сильнее. – Отправляемся к Дальнему гребню. В это время года рыбаки не возвращаются оттуда с пустыми сетями.

– И даже не пробовали закинуть сети в здешних водах? Ваши сети сухи, в них нет морской тины.