Он скосил взгляд на племянника.

– А ты уверен, что информация верная? Что источник не соврал?

Мысли Йена в это утро вот уже в который раз вернулись к белокурой красавице, что сейчас должна быть уже дома, в окружении любящих людей. Ему пришлось сдержать себя, чтобы не ухмыльнуться, но все же до конца этого сделать не удалось, так как дядя сразу все заметил:

– А чего это ты скалишься? Уж не грудастая ли девчонка из таверны стала твоим осведомителем?

Йен еле скрыл раздражение. Ему не нравилось, что в последнее время Алан стал много времени уделять личной жизни племянника, словно боялся чего-то.

– Информация была точная, – сухо ответил он.

– Когда мы явились на место, то нашли следы нахождения там небольшой группы людей, – подтвердил Патрик. – Они явно уходили в спешном порядке, так как не успели ничего скрыть. Их определенно предупредили.

Алан заскрежетал зубами. Он давно подозревал, что среди сасенаров Корка завелся «крот», но когда он выяснит, кто это, – а Алан обязательно это выяснит, – он лично расправится с мерзавцем. И тогда, наконец, легион заметит его. Но сейчас, когда они буквально провалили дело, совет города по головке их не погладит, и от этого дурное настроение мужчины только ухудшилось.

– Я давно хотел тебя спросить, – проговорил Патрик, когда они на пару с Йеном вышли из нового каменного здания с табличкой «Детективная контора Макинтошей. Сыск и разведка» в направлении своих лошадей. – Почему после гибели твоего отца, именно карик Макинтош, а не ты стал владельцем общего дела? Ведь контора принадлежала твоему отцу, а Алан был лишь компаньоном.

Йен запрыгнул на Меверика и равнодушно пожал плечами. Он сам в прошлом много раз задавался этим вопросом. Почему его прозорливый, предусмотрительный родитель, который все всегда продумывал наперед, вдруг не оставил завещания? Но все это было давно, и сейчас уже не имело смысла ворошить прошлое.

– Если не оставлено завещания, по праву наследования Глин-Гудвика все имущество Артура, в том числе его дело, перешло в руки дяди Алана. – Мужчина печально улыбнулся. – Мой отец не собирался умирать в возрасте пятидесяти трех лет, и никто из нас не полагал, что у него вдруг закружится голова, когда он будет спускаться с лестницы. Но когда я его нашел совсем одного, лежавшего на полу в нашем доме, было слишком поздно.

Глаза мужчины затуманились при воспоминании об этом горестном событии. Патрик сочувствующе кивнул.

– Куда ты сейчас? Домой? – спросил напарник и удивленно заметил, как живо загорелись глаза Йена.

– Нет. – Мужчина слегка улыбнулся. – Нужно еще кое-что проверить.

Аманда пошевелила замершими, испачканными в мокром песке пальцами и издала протяжный стон. Она медленно пробудилась от беспокойного сна и обнаружила, что лежит не в своей мягкой кровати, а на холодном берегу реки. Девушка нахмурилась, вспоминая события прошлой ночи, и испуганно ахнула.

Боги, в какую передрягу она угодила! Дома ее, наверное, уже с огнем ищут.

Аманда встала на четвереньки и огляделась. Во всей округе не было видно ни одной даже самой захудалой лодчонки, а значит, ей не на чем добраться до того берега. Нужно срочно идти в деревню, найти гусляра Самюэла, все ему объяснить и просить о помощи. Если она обратится к кому-то другому, ее тайна не проживет и часа. Злые языки обязательно донесут ее отцу, что его дочь была найдена на территории соседних земель.

Аманда с трудом встала на непослушные ноги и закашляла. В горле першило, зубы стучали, намокшее платье не высохло, и оттого тело била дрожь. Девушка вынула несколько оставшихся после долгого заплыва шпилек из прически, и золотые локоны рассыпались по плечам.