«Да пропади ты пропадом!» – подумала Сэра и решила, что раз так, то она и слушать больше не будет.

Время от времени Дак с усилием отрывался от экскурсовода и смотрел на нее выпученными глазами. При этом он произносил нечто вроде: «Разве не потрясающе?», или «Нет, ты представляешь?», или «Ну и ну, у монголов определенно было чувство юмора!». Сэра каждый раз молча кивала, надеясь, что он не заставит ее признаться в своем полнейшем невнимании.

Наконец они совершили полный круг и вновь вернулись в зал Великих географических открытий, где еще на сто лет зависли перед экспозицией, посвященной открытию Америки знаменитыми братьями Амансио. Мало того, что это и так было всем известно, так еще экскурсовод, будто нарочно, опустил самую интересную часть истории – страшную судьбу злодея по имени Христофор Колумб, которого прикончили геройские братья. Честно говоря, Сэра знала об этом Колумбе только потому, что Дик обожал историю открытия Америки. А так имя этого негодяя никогда не упоминалось ни на уроках, ни во время ежегодного празднования Дня Амансио.

Экскурсовод как раз заканчивал разглагольствовать о том, как велика роль СК в изменении истории человечества к лучшему, когда Дак вдруг громко откашлялся и поднял руку. «О нет! – подумала Сэра. – Вот и приехали».

– Простите! – вскрикнул Дак, когда взрослые проигнорировали его жесты. – Простите! Я хочу сказать нечто очень важное!

Оба мужчины строго воззрились на него.

– В чем дело? – спросил мистер Дэведсон. Сэре были прекрасно известны и этот взгляд, и этот тон. Бедный мистер Дэведсон слишком часто сталкивался с подобным явлением, чтобы знать, какой катастрофой может обернуться малейшая поблажка Даку в стенах музея.

– Я просто хочу заметить, что вы забыли упомянуть весьма важную информацию о компасе и его истории! – Дак негромко рассмеялся и обвел глазами зал, словно ожидал увидеть, что его одноклассники дружно кивают головами в знак согласия и одобрения. Поскольку никто этого не делал, Дак слегка нахмурился. – Но как же! Вы же знаете, что труды китайца Ван Ху, датируемые IV веком, послужили толчком – простите за каламбур! – к последующему открытию магнетизма и направленной железной стрелки. Хе-хе. Даже не верится, что в мире когда-то не знали об этом!

В зале воцарилась гробовая тишина. Точнее, тишина, обычно царящая лишь в гробу, покоящемся под толщей земли на глубине трех тысяч миль ниже уровня моря.

Кто-то громко шмыгнул носом.

Дак снова натужно хихикнул.

– Ну, да. С ума сойти.

Он бросил смущенный взгляд на Сэру, потом потупился и покраснел как рак.

Вот в такие моменты Сэра точно знала, почему они так крепко дружат. Они оба были клиническими, нечеловеческими ботаниками. Однозначно. Поэтому она подалась вперед и легонько стукнула Дака кулаком в плечо.

– Ой, – сказал он. Однако заулыбался, и к его щекам начал возвращаться нормальный цвет.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – тявкнул мистер Дэведсон, хлопая в ладоши. – Что ж, ничего страшного. Итак, теперь мы все…

Чудовищный толчок оборвал его на полуслове. Здание начало содрогаться вместе со всем содержимым, стеклянные витрины разлетелись вдребезги, огромный зал стал подпрыгивать, качаться и накреняться. Со всех сторон раздались истошные крики. Сэра крепче уперлась ступнями в пол, а большая часть ее одноклассников, как кегли, повалилась друг на друга. Дак тоже был среди них, погребенный в море рук и ног.

И тогда мистер Дэвидсон – как будто кто-то нуждался в его объявлении – во всю силу своих легких провизжал одно-единственное слово:

– Зе-е-е-е-е-емлетря-я-я-я-ясе-е-е-е-е-ение-е-е-е-е!