Внуку достались от Мэри те же черты, рост, цвет волос и серые глаза. Высокий лоб, впалые щеки и полные губы в мужском варианте выглядели не менее элегантно. Но Бригем также унаследовал ее страстность и чувство справедливости.

Глядя на портрет, он думал о письме и решении, которое нужно было принять.

«Ты бы хотела, чтобы я присоединился к принцу, – размышлял Бригем. – Воспитывая меня, ты годами говорила мне о правоте дела Стюартов[9]. Если бы ты была жива, то сама бы приняла в нем участие. Так как же я могу этого не сделать?»

– Итак, время пришло. – Колл сложил письмо. Его голос и взгляд были возбужденными. Ему исполнилось двадцать четыре года, он был всего на шесть месяцев младше Бригема, но ждал этого момента почти всю жизнь.

– Ты должен учиться читать между строк. – На этот раз поднялся Бригем. – Чарлз еще надеется на поддержку французов, но начинает сознавать, что король Людовик[10] предпочитает говорить, нежели действовать. – Нахмурившись, он отдернул портьеру и посмотрел на свой дремлющий сад. Весной сад будет источать цвета и запахи, но он едва ли окажется здесь тогда.

– Когда мы были при дворе, Людовик казался более чем заинтересованным нашим делом. Ганноверская марионетка на троне[11] нравится ему не больше, чем нам, – заметил Колл.

– Да, но это не означает, что он откроет свою казну для красавчика-принца и дела Стюартов. Идея Чарлза снарядить фрегат и отплыть в Шотландию кажется более реалистичной. Но такие дела требуют времени.

– И вот тут понадобимся мы.

Бригем задернул портьеру.

– Ты знаешь настроения в Шотландии лучше, чем я. Сколько поддержки он там получит?

– Достаточно. – Колл усмехнулся с самоуверенностью молодости. – Кланы поднимутся за истинного короля и будут сражаться за него до последнего человека. – Он встал, понимая, о чем спрашивает его друг. В Шотландии Бригем рисковал бы больше чем жизнью. Его титул, дом и репутация могли быть утеряны безвозвратно. – Бриг, я могу взять это письмо, поехать к моей семье и оттуда распространять новости среди хайлэндских кланов. Тебе ехать не обязательно.

Бригем почти улыбнулся, приподняв одну черную бровь:

– От меня так мало пользы?

– Черта с два! – В резком голосе Колла явственно слышался раскатистый шотландский акцент, которым он так гордился. – Такой человек, как ты, умеющий говорить и сражаться, английский аристократ, готовый присоединиться к мятежу! Никто лучше меня не знает, на что ты способен. В конце концов, ты ведь не один раз спасал мне жизнь в Италии и во Франции.

– Не будь занудой. – Бригем щелкнул по кружевной манжете. – Это не похоже на тебя.

Широкое лицо Колла расплылось в усмешке.

– К тому же ты можешь стать графом Эшберном в мгновение ока.

– Дорогой мой, я и так граф Эшберн.

В глазах Колла мелькнула усмешка. Когда они стояли друг против друга, контраст между ними был особенно заметен. Бригем, с его элегантными, почти томными манерами, и шумливый, грубоватый Колл. Но никто не знал лучше шотландца, что скрывается за костюмом изысканного покроя, отделанным кружевами.

– Это не граф Эшберн дрался плечом к плечу со мной, когда на нашу карету напали неподалеку от Кале. Это не граф Эшберн почти перепил меня, Мак-Грегора, под столом в маленькой грязной таверне в Риме.

– Уверяю тебя, что это был граф Эшберн, поскольку я отлично помню оба инцидента.

Внезапно Колл стал серьезным.

– Послушай, Бригем, как граф Эшберн, ты заслуживаешь того, чтобы оставаться в Англии, ходить на балы и вечеринки с игрой в карты. Ты мог бы принести пользу и здесь, держа открытыми глаза и уши...

– Но?

– Но если мне предстоит драться, я бы хотел, чтобы ты был рядом. Ты поедешь?