Мальчик рассмеялся, продемонстрировав отсутствующий зуб:

– Я навещал кобылу. Она ожеребится через день или два.

– Ты пахнешь, как она. – По грязи в холле Сирина заметила, что Мэлколм не дал себе труда как следует вытереть башмаки. Она начала выговаривать ему, но поняла, что он ее не слушает.

Худой как щепка мальчуган застыл, с любопытством разглядывая Бригема.

– Вы английская свинья? – осведомился он.

– Мэлколм!

Оба игнорировали ее. Шагнув вперед, Бригем спокойно вручил поднос Сирине.

– Во всяком случае, я англичанин, хотя моя бабушка носила фамилию Мак-Доналд.

– Прошу прощения за своего брата, милорд, – промолвила огорченная Сирина.

Бригем с иронией посмотрел на нее. Оба понимали, где Мэлколм набрался подобных выражений.

– В этом нет надобности. Возможно, вы представите нас?

Пальцы Сирины впились в поднос.

– Лорд Эшберн – мой брат Мэлколм.

– Ваш слуга, мастер Мак-Грегор.

Мэлколм смутился в ответ на церемонный поклон Бригема.

– Вы нравитесь моему отцу, – сообщил он. – И моей матери, и Гвен, хотя она слишком робкая, чтобы в этом признаться.

– Я польщен, – улыбнулся Бригем.

– Колл писал, что у вас лучшая конюшня в Лондоне, поэтому мне вы тоже нравитесь.

Не удержавшись, Бригем взъерошил волосы мальчика и злорадно усмехнулся Сирине:

– Еще одна победа.

Девушка вздернула подбородок.

– Иди умойся, Мэлколм, – велела она, прежде чем выйти.

– Женщины вечно требуют, чтобы я умывался, – вздохнул Мэлколм. – Я рад, что теперь в доме будет больше мужчин.

Вскоре прибыла карета Бригема, вызвав немалый шум в деревне. Лорд Эшберн привык приобретать все самое лучшее, и его экипаж не являлся исключением: черная, отделанная серебром карета, с отличными рессорами. Кучер тоже был в черном. Грум, сидящий на козлах рядом с ним, наслаждался тем, что люди выглядывают в окна и двери при их приближении. Хотя последние полтора дня он жаловался на скверную погоду, скверные дороги и скверную скорость, теперь он чувствовал себя лучше, зная, что путешествие подошло к концу и ему будет позволено заняться лошадьми.

– Эй, мальчик! – Кучер остановил лошадей и подал знак мальчишке, стоящему у дороги и глазеющему на карету, посасывая пальцы. – Где находится Мак-Грегор-Хаус?

– Прямо по дороге и через холм. Вы ищете английского лорда? Это его карета?

– Верно.

Довольный собой, мальчуган указал в сторону:

– Он там.

Кучер пустил лошадей рысью.

Бригем сам встретил их, выйдя из дома, когда подъехала карета:

– Вы не слишком торопились.

– Прошу прощения, милорд. Погода нас задержала.

Бригем махнул рукой в сторону сундуков:

– Внесите их в дом. Конюшня позади, Джем. Устрой лошадей. Вы уже поели?

Джем, три поколения семьи которого служили Лэнгстонам, проворно спрыгнул наземь.

– Только чуть-чуть перекусили, милорд. Уиггинс торопился вовсю.

Бригем повернулся к кучеру.

– Я уверен, в кухне найдется что-нибудь горячее. Если вы... – Он оборвал фразу, когда дверца кареты распахнулась и из нее шагнул некий персонаж, причем с достоинством, не посрамившим бы герцога. – Паркинс!

Лакей поклонился:

– Милорд. – При виде одежды Бригема его угрюмое лицо стало испуганным. – О, милорд! – произнес он дрожащим голосом.

Бригем с сожалением посмотрел на свой оторванный рукав. Несомненно, Паркинса больше заботил бы редингот, чем рана под ним.

– Как видите, я нуждаюсь в моих сундуках. Но что, черт возьми, вы здесь делаете?

– Вы нуждаетесь и во мне, милорд. – Паркинс выпрямился. – Я знал, что должен приехать, и убедился, что был прав. Позаботьтесь, чтобы сундуки немедленно отнесли в комнату лорда Эшберна.

Хотя холод проникал сквозь куртку, Бригем оставался у кареты.