В результате этого, часто возникают объективные предпосылки у представителя истца ограничить или вообще исключить участие самого истца в судебном процессе. Представителю всегда легче уходить от вопросов, прибегая к юридическим терминам и хитростям, нежели готовить к этому своего подопечного. Кроме этого, представитель не подвержен эмоциональным потрясениям, которые очень часто мешают рационально мыслить истцу, особенно в вопросах личных семейных взаимоотношений.

Указывать в вводной части представителя истца не всегда обязательно, особенно если представитель полностью подвластен своему доверителю. При этом данная подвластность не означает раболепные отношения или отношения начальника и подчиненного. В данном случае речь идет о взаимоотношениях между истцом и представителем, когда истец самостоятельно контролирует ход подготовки написания и подачи искового заявления. При этом истец самостоятельно подписывает исковое заявление и подает его в надлежащий суд. В данном случае о наличие представителя никому неизвестно и указание его данных в исковом заявлении не столь обязательно. В этом случае представитель появляется на горизонте разбирательства уже только на самом судебном заседании. Однако, данное отношение истца и его представителя, в особенности, если эти отношения основаны на договорных и коммерческих основаниях, не вполне понятны и правильны. В случае, если истец решил прибегнуть к помощи представителя, которым выступает профессиональный и квалифицированный юрист, то именно представитель должен формировать тактику судебного процесса и готовить все надлежащие документы. При этом в данном случае отношения должны исходить из следующих соображений:

Цели истца – Стартовый материал – Тактика достижения цели – Результат

При этом, если за первый пункт полностью отвечает истец, за второй в зависимости от обстоятельств дела и соглашения сторон истец и его представитель, то правовая тактика, ее формирование не может быть возложена на истца, если истец, конечно, сам не дипломированный юрист и привлекает представителя лишь из соображений нехватки времени. Результат же становиться просто логическим продолжением совокупности всех элементов и в идеале должен вернуться к первоначальному пункту, но только в практическом своем выражении.

Поэтому в вводной части искового заявления, если истцом привлекается представитель до стадии подачи искового заявления, обязательно должен быть указан представитель истца. Представитель истца самостоятельно формирует правовую тактику судебного процесса, исходя из цели истца, готовит исковое заявление, согласовывает дополнительно все моменты с доверителем, после чего сам его подписывает и подает в суд. Отображение в вводной части искового заявления представителя, фактически одновременно носит характер рекламы и обозначает его «торговую» марку. Исходя из этого, в особенности, если представителем выступает лицо, уже заработавшее себе авторитет на данном поприще, у суда складывается определенные предпосылки на дальнейший ход судебных заседаний. Начинающие же юристы, решившие посвятить себя представительству в судебных органах, таким образом, начинают формирование своего имени и своего авторитета.

В результате, если представитель отказывается от обозначения в вводной части искового заявления своего имени, значит, данный представитель не имеет своего имени, а вместе с тем и можно поставить вопрос о его значимости, как юриста-практика. На практике встречалось, когда представитель истца не то что не указывал свои данные в вводной части искового заявления, но и в ходе судебного процесса не проронил не одного слова, касательно предмета спора. Данный представитель предпочитал говорить голосом своего подопечного, что в принципе недопустимо для профессионального юриста.