– Мамочка, можно я, пока Проша пишет, послушаю Софию, ну, можно? – и, сморщив свой носик, откинула одеяло и приложила головку к животику Ларисы. – Ой, она там чего-то булькает, мама, – сказала она, подняв личико.

– Прохор, а откуда она знает её имя? – спросила меня Лариса таким тоном, что я понял, сегодня ночью мне ничего не светит. – Я же просила никому не говорить.

– Да я, – начал я оправдываться, но осёкся, – извини, так получилось, – продолжил я, лихорадочно соображая, откуда Алиса могла знать это имя, если мы с Ларисой только вчера ночью решили, как назвать ребёнка, и я Алисе ничего не говорил.

– Алиса, это Соня так разговаривает, пока она у меня в животике, – сказала Лариса, поглаживая дочку по русым кудряшкам, – ну ладно, всё, иди спать.

– Хорошо, мама, – Алиса поцеловала её, потом подскочила ко мне, чмокнула и умчалась к себе в комнату.

Лариса положила книжку на прикроватную тумбочку, выключила лампу и произнесла обычную женскую отговорку, когда женщина не хочет: «Слушай, у меня сегодня так болит голова, давай спать», и отвернулась. Рассказ был закончен, и я юркнул к Ларисе под одеяло. В слабой надежде я начал поглаживать её аппетитную попу, но услышав: «Я же сказала, нет, отвали», сразу успокоился, лёг на спину и стал засыпать. Моей последней мыслью было: «Интересно, куда мы с Алисой сегодня полетим, теперь ведь она главный серый ангел!».

Не дождавшись ласки от Ларисы, Прохор уснул сном младенца. Он опять летел, летел над Невой. Чуть в стороне от него летела Алиса. По гранитным набережным Невы тянулись огоньки фар машин. Прохор с восторгом сильно взмахнул крыльями, Алиса сразу же отстала. Она стала часто-часто махать своими маленькими крылышками, что бы догнать Прохора. Увидев это, он спланировал и, сделав небольшой круг, подлетел к маленькому ангелу. Алиса улыбнулась и они, вместе пролетев под Дворцовым мостом, повернули к Исаакиевскому собору. Усевшись на колоннаду собора, серые ангелы стали смотреть на свой любимый город. Внизу сновали машины, в Александровском саду гуляли люди, чуть вправо темнела Петропавловская крепость. Алиса пристально посмотрела на неё и тихо произнесла:

– Проша, ты пишешь хорошие рассказы.

– Тебе они нравятся? – улыбаясь, спросил Прохор.

– Да, с их помощью я научилась летать.

– Бабушка сказала, что ты летала и до меня.

– Тогда я летала для себя, а теперь летаю для других, – улыбнулась Алиса.

Прохор, внимательно посмотрев на неё, спросил:

– Ты что-нибудь помнишь из последнего сна?

– Очень смутно, как будто кто-то стёр мой сон, – вздохнула Алиса, – а почему ты спрашиваешь?

– Просто, – улыбнулся Прохор, – давай наперегонки, догоняй, – крикнул он Алисе и сорвался с колоннады.

– Так не честно, – улыбнулась Алиса, и бросилась за Прохором…

Прохор проснулся в хорошем настроении. Лариса тихонько посапывала, повернувшись к нему спиной. Контуры её тела немедленно отозвались в его душе. Подавив своё желание, он просто поцеловал их и отправился в душ. После душа Ларисы на кухне не оказалось, видимо всё ещё злилась, поэтому Прохор тихонько сварил себе кофе и выскользнул за дверь. Дневные заботы в редакции увлекли Прохора, и он с головой погрузился в работу. Вечером, купив букет цветов и бутылку шампанского, он позвонил в свою дверь. Открыла Лариса и по её строгому лицу Прохор понял, что предстоял нелёгкий разговор с женой. Придерживая рукой халат на животике, она всё же улыбнулась, приняла цветы и, чмокнув Прохора в щёку, пошла на кухню со словами:

– Спасибо, мой руки, ужин на столе!

– А что сегодня на ужин?