Нам надо хотя бы начать смотреть на мир другими глазами, – вот о чем идет речь прежде всего. Понять, что мы не имеем права никого считать чужим. Даже когда мы приходим в храм на литургию, многие из нас, христиан, смотрят друг на друга с отчуждением. А когда мы встречаемся в социальных сетях, христианин христианину может такое сказать, такое написать, так оскорбить, что об исполнении заповедей вообще речи нет…

Страшный суд оказывается страшным, потому что мы не имеем любви. Можно проводить сколько угодно благотворительных акций, помогая бедным и несчастным людям, но при этом с ужасом и неприязнью отворачиваться от конкретного человека, встреченного на нашем пути. Важно наконец-то научиться любить, научиться себя преодолевать. Преодолевать, когда неприятно смотреть на кого-то или просто находиться рядом с кем-то, когда неприятно осознавать, что рядом есть люди, которых надо замечать.

Притча о Страшном суде говорит нам о тех, кто обычно не входит в контекст нашей жизни. Современные церковные люди в основном живут благополучно. Среди наших друзей и родственников нет нищих, нет убогих, нет бездомных, нет – за некоторым исключением – заключенных, нет преступников. Люди, о которых говорит Евангелие, находятся за пределами нашей действительности. А Христос призывает христианина раскрыть свою жизнь так, чтобы включить в нее всех, чтобы ни один человек на земле не оказался нам чужим.

Прежде всего нам надо научиться видеть человека в каждом человеке, и только потом мы сможем увидеть в человеке Христа. И по-другому не бывает. Иначе вся жизнь будет состоять из маленьких благотворительных акций, направленных на улучшение жизни абстрактных нищих, абстрактных бездомных, абстрактных заключенных, а сердце будет оставаться для них закрытым. И когда однажды мы встретим реального нищего, заключенного, бомжа, то с ужасом и негодованием от него отвернемся…

Поэтому и страшно. Ничего более трудного, чем то, о чем говорится в Евангелии, на свете нет. И когда мы говорим, что Бог не дает человеку понести что-то сверх сил, – это неправда. Слова притчи о суде – они сверх сил, они абсолютно непосильны для человека. Вообще, Евангелие – непосильно для человека. Потому что если бы все было просто, то не было бы никакого подвига. И любовь – непосильна.

Все ищут удобства, комфорта, нормального посильного существования. А Христос предлагает любовь непосильную, от такой любви становится страшно. И суд страшный не потому, что там изображены жуткие, устрашающие муки… Икона Страшного суда – другая. 25-я глава Евангелия от Матфея – это и есть икона Страшного суда. То, о чем говорит в притче Христос, – непосильно. Но если человек этого не делает, он остается без Христа.

А вот десять заповедей – вполне посильны, доступны любому порядочному гражданину. Кто не исполняет эти заповеди, тот просто неприличный человек. Что трудного в десяти заповедях? Исполнить их можно, просто живя нормальной жизнью, а Евангелие непосильно. Но мы только в том случае можем называться христианами, если берем на себя непосильное. Если человек не идет по этому пути, он никогда не станет христианином.

Любовь – это дар Божий, но он всегда связан с желанием человека этот дар получить и понести. Если человек боится, как в притче о богатом юноше (см. Мф. 19), то он никуда не идет. А если он не побоится, пойдет за Христом, потом он этот дар получит. Апостол Петр спрашивал Учителя: кто же может спастись? кому это по силам? А Христос отвечал, честно и откровенно, что человеку это невозможно, но продолжал, все возможно Богу. Тот, кто может бездумно довериться Евангелию, не испугаться, тот встает на путь, ведущий к Богу. Кто-то продвигается по этому пути успешно, кто-то менее, кто-то страдает, что путь этот пройти не может, но все равно идет. По-другому не бывает. На этот путь нас призывает Христос в притче о Страшном суде.