И солнце памяти нет, не садится…
На кочках клюква капельками жизни…
Пепла стук… и память проступает строчками дождя…
Ты вынужден родиться снова для Отчизны.
И ты уходишь, вечно приходя.
Страна, как феникс, из руин воспряла,
И это главный памятник тебе.
Страна тебя не потеряла!
Она нашла тебя в себе!
Слеза скатилась по щеке седого ветерана
Слеза скатилась по щеке седого ветерана,
А в сердце копоть, въевшаяся в кровь.
В душе его незаживающая рана,
И нервным тиком отдаёт седая бровь.
Ему в той жизни повезло,
Бог разрешил ему вернуться.
Он выжил всем смертям назло,
Но лишь не смог он от войны проснуться…
Всё так же по ночам кричит «Ура» во сне,
Всё так же закрывает веки павших.
Окопы, и сигнальные огни в гнетущей тишине,
И крыши хат горящих.
Да, он вернулся, он живёт за всех,
Кто память о себе ему доверил.
И счастлив он, что слышит детский смех…
А остальное пусть заносят белые метели!
Салют Победы, в солнце утопает день
Салют Победы, в солнце утопает день,
И пряжка со звездой начищена до блеска,
А в выцветшей пилотке набекрень
Простой российский парень, может быть мой тёзка.
Он прошагал полмира за народ,
С улыбкою наперевес он бился с супостатом…
Картина на стене висит, не нужен перевод,
Понятно всем: «Май, сорок пятый».
Счастливый взгляд, наверно, оттого, что победил.
Счастливый оттого, что мир свободен.
Улыбкою своей он мир накрыл.
Был строг, но был и благороден.
А за спиной его цветущий сад,
Вишнёвые вуали.
Цветов весенних водопад,
И девушки его встречали…
Я вспоминаю день, которого не знал,
И помню то, что раньше было.
Салют, и пряжка со звездой, вокзал,
Я вспомнил всех… И сердце защемило.
Сергей Бобровский
Родился в 1985 г. на острове Сахалин. В юношеском возрасте увлёкся поэзией. Писал тексты и музыку для лирических композиций. Особое внимание в творчестве уделяет малоизвестным историческим фактам, которые пытается осветить в своих стихах и донести до читателя более доступным языком. В настоящее время является сотрудником астраханской Росгвардии.
Колобанов
(подвиги советских героев)
Двадцатое августа, год сорок первый,
Нам накануне был отдан приказ
Дорогу сдержать, что ведёт к Ленинграду,
Но было всего лишь пять танков у нас.
Времени мало, из вражеских танков
Колонна уже на подходе, и мы
Мимо железных дорог, полустанков
Как можем спешим на защиту страны!
Уже у позиции в мятой фуражке
Зиновий скомандовал: «Братцы! Привал!»
И у костра угольком на бумажке
С ребятами в спешке свой план рисовал.
Редеет дымок в алюминиевой кружке,
Сигарка во рту, и бурлит котелок.
«Два на Кингисеппской, два танка на Лужской,
А я на Приморской! Я встречу их в лоб!»
И чтоб не попасть под огонь перекрёстный,
Зиновий на местности взял ориентир
И на позиции, что за берёзой,
Умело свой танк головной разместил.
В небе вдали показалась разведка.
Все улетели ребята, отбой!
«Давайте живее, накидывай ветки.
Федя! Сергеев! Ты что как немой?»
«Я думаю, братцы! А если не сдюжим?
А если не выстоим?! Что же тогда?
Останемся здесь? Да чего тут? Похуже!
В столицу родную проникнет беда».
Зиновий задумался. «Что же, ребята!
Приказ есть приказ! Будем насмерть стоять!
Мы с вами два дня, но вы все мне как братья.
Давайте-ка будем точнее стрелять».
Дуло прочистили, сняв рукавицы,
Сигарку забили и на перекур,
Как вдруг по дороге в совхоз «Войсковицы»
Проехали восемь немецких фигур.
На мотоциклах, в руках автоматы,
Едут по выжженной русской земле.
Все тут же затихли. «Посмотрим, ребята,
На чьей же сегодня Господь стороне».
Разведка проехала! «Значит, недолго
Осталось нам, братья, без дела стоять».
«Ну, всё! По машинам! Нам эту дорогу
Хочешь не хочешь, а нужно сдержать!»
И в два пополудни по той же дороге