– Если вкратце, каждое живое существо представляет собой некую группу или пучок или совокупность из множества рисунков, ничтожно малая часть часть из которых материализована, а большинство так и остается лишь потенциальными возможностями. Материализация внутреннего рисунка происходит в тот момент, когда для него находится полностью соответствующий рисунок в Глобальном Конгломерате Вероятностей (ГКВ). Точнее, чаще происходит наоборот – большой рисунок инициирует активацию малого. Это как в компьютерной сети, управляемой одним глобальным сервером: на каждой рабочей станции установлен набор из множества программ, как бы клиентская часть, но запускаются они по команде с сервера и функционируют, взаимодействуя с серверной частью. Здесь тебе все понятно?

– Ну более или менее. Ты хочешь сказать, что мироздание устроено по принципу архитектуры клиент-сервера?

– Вообще-то это упрощение, так как я в своих объяснениях подстраиваюсь под тебя и твой менталитет. И это не совсем клиент-сервер, потому что в архитектуре мироздания возможна не только инициация приложений из клиентской части, но и запуск больших управляющих программ на самом сервере по команде простого пользователя. И эти программы могут управлять не только другими станциями, но и всей сетью. – Юля молчит несколько минут. – Вот такая вот образная трактовка процесса материализации вероятностей. Как тебе?

– Чрезвычайно занимательно. Но, возвращаясь к «нашим баранам», это значит что все, произошедшее со мной за последние сутки мне приснилось?

– Можно и так сказать. Сон – это и есть путешествие по внутренним рисункам. Ну, или спонтанная активация программ на локальной машине без подключения к управляющему серверу. Только это был не обычный сон, здесь ты последовательно проживал рисунки так, как это происходит в реальной жизни вместо хаотичных скачков как в обычном сне. В этом и состоит первое посвящение и моя роль, как проводника. Ты должен понять, точнее, пережить на собственной шкуре тот факт, что вероятности реальности существуют объективно как внутри нас, так и вовне. Для этого испытуемый погружается сначала во внутреннее пространство, а затем переживает все те же сюжеты рисунков наяву. А чтобы вместо хаотичного сна ты прожил полноценный, последовательно разворачивающийся день, я использовала на тебе свои способности по стабилизации рисунков в другом человеке.

– А сейчас максимально сжато расскажи все, что с тобой произошло. Начни с первого момента, который ты помнишь после того, как выпил мой кофе. И поторопись, у нас очень мало времени.

Следующие два часа заняли мое повествование и комментарии Юли. На удивление, голова была предельно ясной и я отлично помнил последние сутки. Оказалось, что память включилась на том моменте, когда ко мне подошел менеджер. Было это где-то примерно в половину одиннадцатого – точнее сказать не могу, потому как на часы не смотрел. Сейчас около восьми, значит у меня есть время.

Не могу сказать, что мне очень нравится все происходящее. Ладно еще первая часть «посвящения», проходящая в «локальном конгломерате вероятностей» (от одного только названия обхохочешься, ну и пафосные же ребята эти «чистые»!). Но вот вторая, когда я должен повторить все тоже самое наяву… Не вижу абсолютно ничего хорошего в том, что я проживу ближайшие сутки как запрограммированный робот: мне останется только ходить и делать то, что уже предначертано «внутренними рисунками».

И особенность здесь в том, что ничего изменить не удастся – якобы таковы последствия воздействия на меня со стороны проводника в первое посвящение (ненаглядной Юленьки). Ну это мы еще посмотрим. Нет, в принципе, ничего плохого день грядущий персонально мне не несет, просто как-то противно. Такое ощущение, что предстоит плясать под чужую дудку, хотя умом я и понимаю, что это не так. Да и Юля говорит, что сами рисунки выбирал я совершенно самостоятельно, ее воздействие заключалось только в их стабилизации, точнее, как бы в эмуляции режима полноценного бодрствования во сне.