– И ты живешь одна?

Напрасно она согласилась покататься с ним на колесе. Это было ошибкой. Ей некуда было деться от вопросов Дэймона. Она могла бы сказать ему, что живет одна практически все время, даже во время школьных каникул, а Тея часто уезжает с оркестром. Лиззи старалась ездить с ней, когда могла, а для этого надо было искать дополнительный заработок. Вот она и подрабатывала в баре посудомойкой.

В следующий раз они собирались ехать в Грецию.

– Лиззи?

– Да, я живу одна, – сказала она, быстро взяв себя в руки. – И я люблю свою работу.

– Но ведь занятие монотонное и не приносит особого удовлетворения…

– Я зарабатываю себе на жизнь. Работа помогает мне сохранять чувство собственного достоинства.

– Я не хотел обидеть тебя. Я просто интересуюсь.

Но Лиззи уже возмутилась.

Как он смеет вторгаться в ее жизнь да еще судить ее!

Разве Тея будет счастлива с таким отцом? Разве он сможет дать ей больше, чем она?

«Нет», – с гневом сказала себе Лиззи.

– Давай проясним одну вещь, – твердо сказала она. – Я не нуждаюсь в твоей жалости.

– А ты ее от меня и не получишь, – так же уверенно парировал Дэймон.

Через несколько мгновений Дэймон вновь стал расспрашивать Лиззи о ее жизни.

– А почему ты не поехала учиться в Швейцарию? Ведь ты мечтала поступить в художественный колледж.

Их кабинка медленно опускалась вниз.

– Я о многом мечтала, когда мне было восемнадцать лет. Но жизнь состоит из компромиссов, не так ли? И если ты не сможешь приспособиться к сложностям, ты просто утонешь.

– И у тебя получалось? – спросил Дэймон.

Лиззи замолчала.

– Не могу представить себе, что ты можешь не справиться с трудностями, – добавил он. – Даже в восемнадцать лет у тебя была разумная голова на твоих…

– Бесшабашных плечах? – прервала его Лиззи. – Тогда во мне бурлили эмоции.

– А сейчас?

Она снова замолчала. Испытующий взгляд Дэймона волновал ее. Разве могла она жалеть о той яркой ночи, когда ей хотелось найти любовника на час? Ведь после той ночи родилась Тея.

Рассказать ему о своих тревогах? Этому мужчине, который ушел из ее жизни не оглянувшись, как и ее отец? Она никогда не забудет этого равнодушного ухода. И не сможет снова вынести эту боль одиночества. И она не допустит, чтобы дочь ее испытала нечто подобное.

И, кроме того, Дэймон, возможно, и не желает знать о том, что он давно стал отцом. Разве респектабельный миллионер захочет услышать, что у него есть ребенок от дочери приговоренного преступника? Поверит ли Дэймон, что Тея – его дочь? Стыд за отца охватил Лиззи. Порой ей казалось, что она никогда не сможет избавиться от этого неприятного чувства. А что, если Дэймон, признав свою дочь, отнимет ее?

Как бы то ни было, Лиззи решила сначала сказать обо всем Тее, а потом – Дэймону.

– Мы опустились, – произнес Дэймон, заставив ее вздрогнуть.

– Да… действительно… – согласилась она, оглядываясь. – Какое облегчение.

– У тебя кружилась голова? – спросил Дэймон, его взгляд при этом был внимательным. Он понял, почему ей стало легче.

Они не остались на аттракционах, молча направившись к своему мотоциклу.

Когда шум веселья за ними затих, Дэймон спросил ее:

– Где ты поселилась, когда ушла из дома после того суда?

– На лавочке в парке, – невозмутимо ответила Лиззи.

– Я серьезно, – не унимался Дэймон.

– И я тоже, – заверила его она. – Первую ночь я провела на лавочке в парке – ровно до того момента, пока не начался дождь.

– А потом? – Его лицо превратилось в угрюмую маску.

Это была ее единственная ночь на улице. Лиззи быстро сообразила, что если она в ближайшее время не найдет себе кров, то респектабельные люди не возьмут ее на работу, даже уборщицей.