– Всё равно не понимаю, неужели тут у вас нет поэтов, которым можно поручить этого парня?

– Шутишь? Мёртвых поэтов у нас тут сколько хочешь. От Гомера и Пушкина до Высоцкого и Кобейна. Но Валя, видите ли, не хочет быть ни на кого похожим. А дать ему голос, например, Есенина – значит превратить его стихи в прямое продолжение творчества Сергея Александровича. Да и ненадёжный народ эти поэты – быстро остывают, начинают скучать, Голос затихает, а как итог – наш земной подопечный страдает. Я думаю, с помощью прозаика, вроде тебя, мальчик сможет найти свой стиль в стихах. Странно звучит, но я долго думал на эту тему и пришел именно к такому решению проблемы.

– Вам виднее. Может быть, и правда белые стихи с ним писать начнём, или лирику в прозе, на худой конец. – Я не хотел показаться капризным новичком, раз старший коллега уверен в моей полезности именно этому парню – попробуем, я-то от этого точно ничего не потеряю, времени у меня теперь хоть отбавляй.

– Значит, согласен? – Mr. Sandman посмотрел на меня с хитрющим прищуром.

– Попытка не пытка, – легкомысленно выдал я, кивая.

Согласиться-то я согласился, но как действовать дальше – не представлял абсолютно, о чем честно и сказал.

– А что делать дальше? – просто спросил я.

– Хороший вопрос, парень, я уж думал, ты вдруг решил, что уже всё умеешь. – Мой наставник, похоже, был полностью доволен мной, собой и ходом событий в целом.

– Если бы…

– Не кисни, это абсолютно нормально – приступать к чему-то новому, совершенно не зная, с какой стороны к нему подойти. Так все по-настоящему важные открытия и делаются. А когда всё идет уже по накатанной – это скука и рутина.

– Отлично, значит, будем учиться. – Я чувствовал себя примерно так же, как чувствует себя вчерашний школьник на первом занятии «Введение в специальность» моего родного вуза – жутко интересно, но ничего не понятно.

– Да, будем. Но не сразу. Обучить тебя каким-то чисто техническим тонкостям нового ремесла проще простого, и я это сделаю, через пару дней. Дело в том, что это ничего не изменит, пока ты не поймешь, с кем тебе придется работать.

– Что же мне делать эти два дня? – Я, уже настроенный на интересное обучение новым (возможно, почти магическим) премудростям, был немного расстроен таким поворотом.

– Иди домой, садись за стол и читай архив.

– Какой еще архив? Нет у меня дома никаких архивов, – я действительно не понимал, о чём он.

– Как маленький, честное слово. Ты не забыл, где находишься? Всё, что тебе понадобится, здесь всегда есть. Нужен архив – он окажется ровно там, где ты станешь его искать. А содержание его самое простое, если ты об этом, – подробное жизнеописание твоего нового подопечного.

– Всё, что понадобится, здесь всегда есть? Так просто? – опешил я.

– Ну да, а зачем нам тут самим себе трудности выдумывать? Тебе на Земле их мало было, что ли?

– Хватило, спасибо. Значит, если я захочу… – я не успел договорить, когда бородач начал весело смеяться – как школьница, ей-богу:

– Да заведи ты себе уже кухню и ванную и не страдай больше по этому поводу! – он всё еще заливался хохотом.

– Понял, наверное. Пойду я тогда? – я уже начал опасаться, не задохнулся бы Mr. Sandman от такого смеха.

– Иди-иди, вот еще только что: если надоест читать или захочется увидеть всё своими глазами – можешь просто положить нужный том архива на стол и посмотреть «кино», – смех куда-то испарился, мой наставник снова был спокоен, даже, как мне показалось, немного пафосно-серьезен.

Распрощавшись с мистером хохотушкой, я в легкой растерянности пошел домой. По дороге я думал о том, как же всё-таки здесь всё устроено. В принципе, ничего такого, чего бы я не мог осмыслить, мне пока не встречалось. Ну, Голоса-духи, ну, «город, которого нет», как пел Игорь Корнелюк.