– Браво, Настя. Я восхищён, – ничуть не лукавлю я. – Большинство известных мне людей более старшего возраста не столь мудро используют отведённое им время, попросту прожигая свою жизнь.

– Думаю, это оттого, что у них есть это время, – деликатно замечает она. – Когда каждую минуту невольно ждёшь смерти, начинаешь ценить каждое отведённое мгновение. Всё иначе… По другому мыслишь, об ином мечтаешь, иначе чувствуешь. Очень сложно передать словами, но я смотрю странички своих ровесников, бывших одноклассников, например, и не представляю, как тусила бы ночами напролёт, прогуливала бы пары, заваливала бы сессии… Разве потом это будет важно? Разве потом будешь вспоминать о ста парнях? У них есть все возможности путешествовать, заниматься чем-то интересным, вроде катания на санках, лыжах или коньках, гулять по улицам города, пойти в поход в лес или уехать в горы… Словом, наполнить свою жизнь прекрасными воспоминаниями, ведь никогда наверняка не знаешь, что ждёт завтра. Когда я была маленькой, ещё до диагноза, по субботам папа водил меня в парк культуры и отдыха, покупал мне мороженое, фонарик, или сахарную вату, и мы катались на каруселях. Может, знаете, с такими красивыми лошадками? Это была моя самая любимая карусель. Когда папа умер, а я заболела, точнее, мы узнали о болезни, я часто вспоминала, как сидела верхом на белой лошади с розовой гривой, как пригревало солнце, как лёгкий ветер щекотал лицо. Не то, как бегала с подружками во дворе, вспоминала, понимаете, не как дурачилась в школе? Как каталась на карусели. И мне иногда грустно, что я так многого не могу сделать, увидеть, попробовать, почувствовать в силу ограничений, а люди, у которых есть для этого все возможности, тратят время на глупости.

Я вовсе не святой. И тоже тратил и продолжаю тратить время на глупости. Но речь девушки переворачивает что-то в душе, цепляет за чувства. Сердце сдавливает от горечи за её мечты – такие наивные, чистые, светлые, понятные, доступные.

– Думаю, я понял тебя, Настя. С твоей стороны всё действительно выглядит иначе.

– Ой! – неожиданно испуганно говорит девчонка. – Ну вы же не думаете, что я ною и занудно поучаю жизни? Просто я так редко с кем-то вживую общаюсь, что не представляю, как себя нужно вести.

Я мягко смеюсь:

– Разве не важно всегда оставаться, в первую очередь, собой? Ты приоткрыла мне свои мысли, показала, как и чем живёшь, и это прекрасно, правда. Ты замечательный человек, Настя. Многим стоило бы у тебя поучиться.

– Да? Ну слава богу! – Она застенчиво улыбается. – Страшно обидеть вас. Боязно, что больше не придёте.

Смотрит на меня с надеждой, с большими ожиданиями, и мне становится не по себе. Хочется стать грёбаным волшебником, чёртовым Гудвином, чтобы как-то исправить всё. Чтобы исполнить её мечты.

Но пока я могу дать ей лишь одно.

– Не говори глупостей! Конечно, приду. Буду и дальше навещать тебя. И если тебе что-то нужно будет достать в магазине и привезти из города, то ты можешь смело обращаться ко мне. Давай-ка свой телефон, – прошу у неё. Она без жеманности и страха протягивает мне свой смартфон. И даже сама снимает блокировку. Я вбиваю свой номер и кидаю гудок себе на телефон, чтобы сохранить в памяти её номер. – Вот. Так то лучше! Пиши, звони в любое время. Даже если тебе будет просто скучно.

– Хорошо, – веселеет девушка. И тут же всплескивает руками. – А что же вы мороженое не едите? Растает ведь!

Ещё некоторое время я провожу в её комнате, слушая бесхитростные рассказы Насти о жизни и планах, и всё больше понимаю, что девушка скучает без общения. Сейчас она расцветает и трещит без умолку. И мне нравится её слушать. В ней столько жизни, столько света, сколько мне ещё не приходилось встречать ни в одном человеке.