Ближе к полудню все вещи Борислава были разгружены. Шатёр, установленный на центральной площади, разнообразил общий вид деревни. В отличии от столицы, где все главные улицы по слухам были мощены камнем, в родной деревне Созона всё выглядело проще. Даже зданий из кирпичей не было. Все дома были сделаны из дерева и могли похвастаться лишь уникальной резьбой или оформлением. А уж кто победнее строил дом под землю. В принципе, люди не жаловались.

Под огромным шатром Солнце не так сильно пекло, а люди могли насладиться красотой оружий. Юные гриды становились в строй, чтобы по очереди испытать короткие мечи сначала на пугале, а затем друг с другом. На случай серьёзных увечий в городе находился знахарь, который на своём веку повидал множество ранений. И легкий порез от короткого клинка был самым безобидным, что ему приходилось лечить. Кроме разве что ушибов Созона.

– Так, молодёжь! В строй! – крикнул Барин.

Борислав стал учить юнцов по парам. Он начал с самых высоких. Мальчишки, уже обученные махать палками, наносили удары по пугалу сериями. Сам же Борислав часто кричал: «неверно! Ещё раз!»

Поначалу процесс шёл медленно, поскольку первые, самые высокие и крепкие, желали растянуть этот процесс. Они наслаждались каждым мгновением обучения. Однако со следующих ребят процесс шёл быстрее. Созон наблюдал, как его ровесники и знакомые брали в руки настоящее оружие и уверенно, хотя не совсем умело, использовали его против пугала. Ближе к вечеру оно уже совсем было искалечено.

– А ведь пугалу немного оставалось до пенсии, – с грустью вздохнул Мокша, возвращаясь с короткого спарринга против другого юноши.

Наконец настала очередь Созона. Он не был самым крепким или высоким молодым человеком. Но на соревнованиях в борьбе на палках с другими ребятами иногда показывал себя неплохо, отчего он ощущал лёгкую уверенность в своих способностях.

– Ты не похож на чистокровного грида, – задумчиво сказал Борислав.

– Мой отец – мэнскер. Но живёт он здесь, обучает детей механике в местной школе.

– Механика – это, конечно, хорошо. Но прежде всего мэнскеры мне известны как говоруны и лжецы.

– Иногда пролить кровь – глупо, важно сохранить союз и дружбу, пускай ложью или красивым слогом.

Борислав сурово взглянул на Созона. Могучий воин протянул ему короткий меч.

– Худой мир лучше доброй ссоры, – признал Борислав, – но настанет день, когда твой оппонент не будет слушать твоих речей. Придётся применить силу и атаковать.

Созон взял в правую руку меч. Он ощущал тяжесть клинка и его безвольность – «бей кого угодно, мне всё равно чью кровь проливать!»

Приподняв меч, он неуверенно атаковал пугало. Его клинок вонзился в человека из сена, но вот обратно меч не захотел идти. Кажется, лезвие осталось внутри деревянного стержня. Как бы Созон не старался, но меч никак не выходил обратно.

– Отойди, юнец. Не трать наше время, – посмеиваясь своим хриплым голосом крикнул Барин откуда-то из далека. Кажется, он хлебнул довольно много медовухи.

– Не переживай, сынок, – вздохнул Борислав, – на каждого Хорс приготовил своё дело.

Созон отошёл от воткнутого в пугало меча. Кажется, сейчас оно с ухмылкой глядело на незадачливого воина. Отойдя от соломенного оппонента, Сози поглядел в сторону и неуверенно зашагал в толпу. Пока другие юные гриды успешно проявляли себя в борьбе с пугалом и друг с другом, Вера и Мокша пытались найти своего друга, но, видимо, он уже ушёл на Зеленую поляну. Поэтому они направились туда же.

– Думаешь, он огорчен? – спросила Вера

Двое друзей шли по старой тропинке, ведущей из деревни в чащу леса. В самой чаще будет видна дорога к Зеленой поляне через маленький каменистый ручей.