Настя беспомощно скосила на него глаза:

– Д-да… – вырвался у неё то ли вздох, то ли стон.

Незнакомец приблизил к ней бледное лицо, на котором жутким контрастом выделялись очки в чёрной, громоздкой оправе.

– Любовник есть?

У него были пронзительные глаза почти болотного оттенка с чёрными, размытыми зрачками, обрамлённые длинными густыми ресницами. Совсем не страшные. Может, чуточку безумные, но в них не было пугающего смертельным отблеском огня. Хотя кто знает, какие на самом деле глаза у маньяка? А что, если вулкан ещё не проснулся?

Парень повторил свой вопрос.

Понимая, что совершает непростительную глупость (ведь террористам, маньякам и психам ни в коем случае нельзя перечить), Настя, не размыкая челюсть, с трудом выдавила:

– У тебя красивые глаза.

По тому, как слегка ослаб нажим на горло, Настя поняла: парень несколько озадачился её поведением. Однако нервные тонкие губы безжалостно скривились.

– Третий раз спрашивать не буду, – предупредил он.

Чувствуя, как по щекам сами собой катятся тёплые слёзы, Настя честно призналась:

– Не… нет.

– Верю, – неожиданно сказал парень и опустил нож. – В такой ситуации обычно не лгут.

Настя потёрла рукой саднящее горло и с судорожным облегчением перевела дух, но странная фраза незнакомца вновь повергла её в шок.

– Ты… хочешь меня убить? – заикаясь, спросила она.

– Всё будет зависеть от тебя, – туманно ответил парень. – Бери коляску и следуй за мной.

Настя с опаской покосилась на зажатый в его руке нож:

– Зачем?

– Не бойся. Просто сделаешь то, что я тебе скажу, и можешь убираться на все четыре стороны. Но предупреждаю: не вздумай меня надуть.

Проклиная себя за то, что одна потащилась в безлюдную часть бора, Настя ухватилась за коляску. Маришка обрадовалась, что к ней наконец-то проявили интерес, и попросилась на ручки. Настя рассеянно погладила малышку по голове: «Погоди, милая, не сейчас». Стараясь не обращать внимания на «хромоту» коляски, она, как запряжённая в соху лошадь, потянула её за собой.

Незнакомец уводил их подальше от дороги, в глубь леса, где за сухим бурьяном и молодой порослью сосен мог чувствовать себя в относительной безопасности.

У треснувшего, подгнившего от сырости пня он остановился. Настя украдкой осмотрелась: деревья молчаливыми стражами обступали их со всех сторон. Вряд ли посторонний глаз разглядит что-нибудь подозрительное в такой трущобе.

Парень убрал нож.

– Иди сюда.

Настя оставила коляску и на дрожащих ногах приблизилась к незнакомцу.

Серая модная курточка мгновенно соскользнула с его плеч и была брошена на старую трухлявую корягу. Парень остался стоять в синем свитере и джинсах, а вот руки его, погрузившись в недра ширинки, торопливо извлекали на свет нечто большое и упирающееся.

– Познакомься: это Филя, – обратился он к Насте, гордо потрясая перед нею вздыбившимся фаллосом.

– Ничего себе кукурузина! – Настя просто не смогла удержаться от восклицания.

Никогда в жизни ей не доводилось видеть подобный «инструмент», разве что только в непристойных порнофильмах. Конечно, до замужества у неё была парочка связей с парнями, но мужские достоинства тех ребят (да, впрочем, и самого Валеры) не шли ни в какое сравнение с этим огромным, дрожащим от нетерпения гигантом. Не отводя взгляда от розоватой плоти, она с ужасом думала: кто он, этот парень? Маньяк или всего лишь безобидный эксгибиционист, жаждущий внимания к своей персоне? Но в любом случае он человек ненормальный. И ей здорово повезёт, если она останется жива. Можно, конечно, попытаться убежать, особенно сейчас, когда он убрал нож и занялся своим «Филей». Но Маришка! С ней далеко не убежишь… а без неё тем более. Она, Настя, никогда себе не простит, если с девочкой что-нибудь случится.