Как в стену бетонную на всей скорости.

Жестко. Больно. Удушающе.

Я несколько раз глубоко вздыхаю. Смотрю в глаза ему. Отвести боюсь. Как будто там опасность, за пределами нашего пространства. Мы оба думаем об одном и том же человеке. Человеке, который столкнул нас, но потом же и разорвал. Человеке, о котором я боюсь даже думать, как о болезни, которая может выйти из ремиссии.

****

Молча едем в его машине. Я на заднем сидении рядом с Вовкой. Он трещит обо всем на свете, кажется, он и за два года не расскажет все, что с ним происходит. Чем живет, как его футбольная карьера и с кем в школе дружит.

Невольно взгляды на Доронина бросаю. Он на меня, в зеркало заднего вида. Что у него там в голове творится?

Когда оказываемся в клинике, вспоминаю, последний раз тут два года назад была. Он перевернул все. Может, и надо было все рассказать, открыться, но теперь уже ничего не изменить.

- Пойдемте со мной. - Ведет по коридору и останавливается возле палаты на втором этаже. Стучит два раза, ждет, когда ответят и заходит. Мы с Вовой следом. - Добрый вечер, Александр, с Новым годом.

- Добрый-добрый, - здоровается мужчина и стопорит, когда меня и Вовку замечает. Улыбнуться хочет сильно, но сдерживает себя. Если бы здоров был, сам бы встал и обнял нас.

- Здравствуйте, - подхожу ближе, - как себя чувствуете?

- Ну, как? – Усмехается по-доброму и поднимается на подушке, присаживаясь. - Как Дед Мороз, который упал с саней, а олени по нему прошлись. Голова сильно болит.

- С вашими диагнозами лучше полежать пару дней. Завтра я на дежурстве, сам гляну ваши снимки. – Мужчина кивает и губы поджимает. Неловко. Как будто доставляет неудобства.

На тумбочке рядом только телефон лежит. На мужчине больничная одежда. Как не поняла сразу…

- У вас кто-то есть? Кто-то вас навестил? Может, вам что-то надо привезти?

Догадываюсь, что ответит.

- Нет, я один живу.

- Понятно, - отчасти понимаю его. Я тоже одна. Хотя нет. Теперь уже не одна. Но когда-то была одна и также нуждалась хоть в чьей-то помощи. – Скажите, что привезти надо? Я съезжу, мне не сложно.

Доронин тут, но не вмешивается. Наблюдает со стороны за нами.

- Вот ключи от моей квартиры, - мужчина достает связку и протягивает мне. - Одежду какую-нибудь, там спортивный костюм должен быть в шкафу, белье, бритву.

Александр так просто отдает мне ключи, подозрительно даже, но и отказать не могу. Сама же предложила помощь.

- Не боитесь незнакомого человека пускать к себе в квартиру?

- Да что там брать. - Я на Доронина мельком смотрю. Он не комментирует, но анализирует. - Потрогать хочешь? – Александр резко сворачивает с темы разговора и обращается к Вовке.

- А это что не настоящая нога?

Я тут же оборачиваюсь. Вовка рассматривает протез. Неловко. День неловкостей.

- Вова, так некрасиво. Это не игрушка.

- Все нормально, ребенок не видел никогда. Можешь рассмотреть.

- А она не болит?

- Нет, Вова.

- Доронин, ты разбаловал его. Есть какие-то границы личные, - поправляю одеяло на мужчине и закрываю от слишком любопытных глаз «не настоящую» ногу. Уверена, для человека это неприятные воспоминания.

- Кто виноват, что он такой любознательный. Может врач будущий, готовлю себе преемника.

- Батя, помнишь, ты хотел мне отдать сломанный фонендоскоп и все забывал?

- Да, Вов.

- Давай, сейчас заберём.

- Иди-иди, а то человеку отдохнуть не даете. – Выпроваживаю их, чтобы остаться с мужчиной наедине. Может, узнаю о нем что-то еще.

- Ева, я уже второй раз вижу этого мужчину с тобой.

Сердце замирает. Я точно не говорила, как меня зовут. Может, конечно, он в разговоре услышал. А если нет? Если знает обо мне больше, чем я думаю?