– Слушаю.

– Сергей, что у тебя с телефоном? Жду тебя через час в управлении. Потом всё объясню.

– И вам доброе утро, Пётр Михайлович. Сегодня же суббота.

– Всё, жду.

Майор задумчиво уставился на телефонную трубку, из которой доносились короткие гудки, и медленно положил её на место. Потом нашарил под кроватью мобильник и понял, почему ему звонили на домашний. Села батарея. Но он так и не понял, что такого срочного могло произойти, чтобы впервые за всё время службы под руководством генерала Иванова тот впервые позвонил ему на домашний телефон по рабочему вопросу. Неприятности у политика высокого ранга? Появился новый серийный убийца? Генерал был лично заинтересован в этом деле? Вопросов было много, но ответы на них он мог получить только в одном месте. Тем более любые просьбы «Бати», как он продолжал спустя годы называть своего армейского командира, он продолжал воспринимать, как приказы. Поэтому Смирнов поставил вариться кофе и отправился принимать холодный душ, чтобы быстрее привести себя в чувство.

Утром выходного дня город всё ещё тихо дремал, отходя от пятничного сумасшествия. Его асфальтовые вены сейчас были практические пусты, неспешно и лениво разнося по телу редкие автомобили, чтобы к вечеру снова забиться тромбами многочисленных пробок. Поэтому уже через час после звонка майор въехал на стоянку Главного следственного комитета на своём старом, но надёжном Мустанге и припарковался прямо перед центральным входом рядом с чёрной Волгой Соболева. Дежуривший на крыльце незнакомый молодой полицейский тут же со строгим лицом устремился к одетому по гражданке майору и предупредил, что здесь нельзя парковаться. Но Смирнов лишь с тоской взглянул на знак «Курение запрещено» и спрятал пачку сигарет обратно в карман.

– Я ненадолго. – Следователь показал своё удостоверение. – Генерал давно на месте?

– Так точно. С семи утра здесь.

– И чего ему не спится, – спросил у серого неба майор и вошёл в здание.

Длинные, холодные и безлюдные коридоры здания Следственного комитета не способствовали хорошему настроению, зато отлично справлялись со своим предназначением – вселять в сердца входящих страх, тоску и желание любым способом выбраться отсюда свободным. За годы службы Смирнов привык не замечать эту атмосферу, но сегодня с каждым шагом по коридору у него в голове появлялась всё новая догадка, зачем он здесь понадобился в это субботнее утро. И каждая догадка была хуже предыдущей. Поэтому, когда майор подошёл к кабинету генерала, он был готов к самому плохому варианту. Но внутри его ожидал приятный сюрприз – не успел майор войти, как у него на шее повисла девушка и поцеловала его в щёку.

– Крёстный, привет!

– Привет, малышка, – майор обнял свою крёстную дочь и взглянул в её красные от слёз глаза. – Тебя кто-то обидел?

– Проходи, Сергей, и садись, – генерал Пётр Соболев выглядел уставшим и сердитым. Он бросил на стол перед майором папку. – Ознакомься и скажи, что думаешь.

Увидев папку, девушка разрыдалась. Бросив на неё удивлённый взгляд, следователь раскрыл странную папку и быстро пролистал лежащие внутри бумаги. Затем уже с недоумением посмотрел на генерала.

– И что я должен сказать? С этим делом справится даже сержант, охраняющий наше крыльцо. Да и дела никакого нет. Малолетняя дурочка пробралась в гримёрку к своему кумиру, чтобы предложить свою ему свою руку, сердце… и остальные части тела. Для храбрости решила употребить немного препаратов, но по неопытности переборщила с дозировкой. В результате организм не выдержал. Всё, дело закрыто.

– Я же тебе говорил, – устало бросил генерал дочери.