– Вот раздолбаи!– наконец-то прервал молчание Иван и оба парня засмеялись.
– Сказать тебе Иван честно, вот я иду, а мне полностью параллельно, что там скажут, куда пошлют…
– У меня тоже самое…
С этими словами ребята подошли к кабинету заместителя декана.
– Ну, что… с Богом!– сказал Иван и постучал в дверь, после чего потянул её на себя, но она не поддалась. Казалось камень упал с сердца ребят. Не простояв так и пару секунд, Иван направился к декану, Влад последовал за ним. Постучав в очередной раз, он наклонил ручку и дверь поддалась. Они вошли в кабинет.
– Здравствуйте, Александр Олегович.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте,– вышло из уст декана.
– Мы к вам пришли по такому вопросу,– начал говорить Иван, осознавая, что у него появился неприятный страх,– как бы сказать…
– Вообщем, это… мы курили…– произнёс Влад.
“ Чёрт! Я сам только что подписал нам приговор, я ведь мог сказать и другое, я мог сказать…”– ударило в голове Влада.
– О… ребята, финишируем!!!
Они ничего не могли ответить и сказать. Это неописуемое состояние, в которое и не следует вмешиваться.
– Ну подождите…,– хотел был что-то сказать Иван, но его перебил декан.
– Финишируем! Я больше не буду повторяться.
– Александр Олегович, но нам сказали, если мы сами признаемся, то нам это учьтётся.– уверенно, но с небольшими препинаниями сказал Влад.
– Так, ребята, я же вам всё сказал, я даже с вами не хочу больше разговаривать. Жду вас завтра с утра. Просто помолитесь, что бы это не дошло до ректора…До свидание.
– До свидание.
– До свидание…
… Они вышли…
“ Что такое происходит? Почему именно с нами? О БОЖЕ, за что? Такое предчувствие, что я ору это всё в слух! Ладно… успокойся… ведь всё обойдётся, правда?”
– Ты сильно расстроился?– прервал молчание Влад, но Иван не реагировал, он просто шёл и думал.
* * * * * *
Безвыходность в своём положении, ощущение пустоты, глупости, царило в почти в опустатевших головах ребят. Весь вечер они просидели у Ивана в комнате, изредка переговариваясь. Петорсона не было: пошёл добиваться сердца своей новой возлюбленной.
– Если честно,– прервал молчание Иван,– мне это отчисление, до одного места, просто родителей жалко. Они так надеялись на меня… а я …Это как им объяснить, что здесь произошло? Как?… Я вот сейчас задумался, но вот к примеру отчислили нас, разъехались по домам, выслушали лекции… и что дальше… что дальше?
– Хороший вопрос. Но для меня проблематичным будет вернуться домой, а остальное меня волнует пока, что меньше всего.– впервые, на удивление Ивана, Влад это сказал искренне, как-то спокойно, осознавая суть произошедшего. Ведь какой бы характер не был, каким бы не был грубым сам человек, как бы он не думал, просто всегда найдётся хотя бы одна минута, когда он ведёт себя полностью противоположно себе, своему разуму; не замечая этого сам.
– У тебя сильные проблемы с родителями?
– Да,– подымаясь с кровати и начиная ходить по комнате ответил Влад.– Мягко говоря, меня от туда выкинули, но… самое обидное, что это произошло по моей вине… только из-за меня… – решил скрыть правду Влад про своего отца, так как не знал, что про него можно сказать.
– Не знаю, может я ослеп,– спокойно, но растерянно говорил Иван,– но я вижу тебе в первые таким естественным, без наигрыша!
– Если честно, когда я один, я всегда такой. Просто я выдумал себе фантастически ужасный образ, который, спустя некоторое время овладел мной полностью, кроме одиночества…
– Но сейчас же ты не один? Что на это ты скажешь?
– Не знаю… Но зато я уверен, что пройдёт ещё не много времени, и я стану прежним.
… Проследовало разговорное молчание – именно разговорное. Каждый разговаривал сам с собой, про себя…