Я обняла Никиту и поцеловала в щеку.

– Ладно, что готовить?

Вместе с Никитой мы сварили суп. На кухню пришли Оля с Димой, потом пришел Андрей, следом за ним и Финн подтянулся. Мы все вместе готовили, болтали, пили пиво и слушали музыку. Помимо супа я приготовила гречку с подливой из печенки и грибов, сделала яйца по-шотландски, витаминный салат, испекла хлеб и булочки из картофельного теста, засолила селедку на завтра, запекла последние кабачки с куриным филе и чесноком, пока не сгнили окончательно.

– Ну вот, у нас то густо, то пусто, – сказала Оля смеясь.

Был такой хороший вечер, такая теплая обстановка, я соскучилась по всем. После основательного ужина мы пошли снимать Финну швы.

– Ты можешь и сам их снять, это не сложно.

– Нет, лучше ты, у меня руки не из того места выросли для такой ювелирной работы.

– Да ладно, нашел ювелира, – смеялась я.

Я разрезала один шов, взяла пинцетом край нити и приготовилась вынимать.

– Будет больно, – предупредила я

– Переживу, – сказал он с улыбкой.

Я аккуратно начала вытаскивать нить. Лицо Финна было спокойным, но я заметила, как сжался его кулак. Мне стало его так жалко. Я сняла только один шов, оставалось семь. Я сняла еще четыре, оставалось снять три. Кулак его уже побелел, так сильно он его сжимал.

– Может, сделаем перерыв?

– Не надо, давай лучше побыстрее закончим.

– Тебе больно, я не могу тебя больше мучить.

– Я переживу, бывало и хуже.

Он спустил ниже штанину на другой ноге. Почти через всю голень проходил длинный шрам со следами от швов.

В молодости я любил гонять на мотоциклах, и догонялся, попал в аварию, на ноге был открытый перелом обоих костей, швов было гораздо больше. И снимал мне их жирный усатый врач, а не симпатичная девушка, и он уж точно со мной так не церемонился.

– Ну это не значит, что так должно быть. Когда я работала в травмпункте, я всегда старалась делать все очень аккуратно и как можно менее болезненно.

– Повезло твоим пациентам, и мне сейчас повезло. Нам всем вообще повезло, что у нас есть врач.

– Я не врач. Рану зашить любой сможет, особого ума не надо.

– Ты зря так говоришь, ты много знаешь по медицине, и мы знаем, что ты всегда нам поможешь.

– Дай бог, чтобы ни с кем из нас не случилось ничего серьезного.

Я собралась и сняла последние швы.

– Все, слава богу, не хочу больше этим никогда заниматься.

– Как же ты в травмпункте работала? – удивлялся Финн.

– Все они были чужие люди, я конечно ко всем относилась с участием, но их было много, я уже отвыкла. Не люблю делать людям больно.

Завтра новый год, и мы к нему усиленно готовились. Я не любила новый год, считала это всеобщим сумасшествием. Люди тратили две зарплаты ради праздника. Покупали бесконечное количество продуктов по безумным ценам, скупали подарки, тратились на наряды и новогодний антураж и украшения, одна только елка чего стоила! Десять дней беспробудного пьянства и обжорства, а потом еще два месяца сидели, затянув пояса. Я не понимала ради чего все это. Но сейчас тратить нам ничего не приходилось, мир без денег имел свою прелесть. Ребята еще неделю назад украсили дом гирляндами и шарами, я расписала окна новогодними персонажами и снежинками. Финн с Андреем срубили большую, красивую ель, Оля наряжала ее. Получилось очень красиво и празднично. Я делала заготовки к праздничному столу, когда ко мне пришла Оля.

– У меня к тебе просьба, – начала она, – тут такое дело, мы пока никому не говорили, так что пусть это останется между нами.

– Конечно, что за секрет?

– Мы с Димой хотим переехать в соседний дом, нам хочется жить отдельно. У нас все очень хорошо, любовь и гармония. Если бы у нас был судья, мы бы даже поженились.