Стефани мечтала покататься вместе с Элисон и Джин. Она застегнула парку и вышла в гостиную номера, чтобы встретиться с мужем. В черной парке, лыжных штанах и походных сапогах Билл выглядел безукоризненно. Лыжные ботинки он оставил в подъемнике, в своем шкафчике, вместе с лыжами и палками. Стефани поступила так же. Сейчас на ней была белая парка, а из-под голубой вязаной шапочки выбивались заплетенные в косу светлые волосы. Держа в руке перчатки и темные очки, она вопросительно взглянула на мужа:

– Готов?

Билл молча кивнул. За завтраком супруги немного поговорили о погоде, а потом он уткнулся в газету. Сейчас оба вышли на яркое зимнее солнце, к автобусу, чтобы доехать до подъемника. Две другие пары остановились в новом отеле на базе, но Билл не захотел изменять старому, привычному месту обитания; поездка на автобусе его не испугала. Остальные уже ждали с лыжами на ногах, и Стефани с Биллом поспешили надеть свои. Они стояли рядом, и Стефани начала что-то говорить, а Билл повернулся и серьезно на нее посмотрел. В последнее время, сами того не замечая, супруги никогда друг другу не улыбались.

– Приятного спуска, – негромко пожелала Стефани. Она собиралась напомнить, что у Шарлотты заканчивается туристическая страховка, но за завтраком забыла. Впрочем, можно будет сделать это вечером. Все беседы касались только практических вопросов: починки крыши, работы в саду или помощи детям. Ни о чем личном Стефани с мужем не разговаривала, не делилась ни мыслями, ни переживаниями. Зачем? Они стали друг другу чужими.

– Спасибо, – ответил Билл и неожиданно улыбнулся. – И тебе тоже.

Ни прикосновения, ни поцелуя, ни нежных слов. Чувства их не связывали. Стефани уже научилась жить в одиночестве, но постоянно спрашивала себя, завел ли муж новый роман, а если еще нет, то когда это произойдет. Вот уже семь лет отношения оставались холодными и пустыми. Она оттолкнулась палками и поехала к подругам.

– Милая шапочка, – восхищенно оценила Джин, рассматривая вязаный головной убор, такой же голубой, как глаза Стефани. Сама она была в пышной лисьей шапке и купленном в Куршевеле элегантном лыжном костюме. Джин Доусон всегда прекрасно одевалась. Могла себе это позволить и постоянно ходила по дорогим магазинам. Вот и сейчас выглядела лучше всех, а когда сняла перчатки, внимание подруг привлек идеальный ярко-красный маникюр. Элисон не делала маникюр с тех пор, как родились дети, а Стефани уже успела забыть, что это такое. Она одевалась просто, практично и совсем не старалась предстать перед Биллом сексуальной или хотя бы оригинальной. Эти дни ушли в прошлое, закончились семь лет назад. Голубые лыжные брюки были куплены давным-давно, и только парка могла считаться новой, хотя Стефани взяла ее взаймы у Луизы: дочка уехала в Нью-Йорк, а куртку оставила дома. Элисон явилась в красном костюме, а темные волосы спрятала под красную вязаную шапочку.

Подруги вместе сели в кресельный подъемник и далеко впереди увидели своих мужей. Те торопились на трассу и не теряли времени. Стефани, Джин и Элисон не спеша поправили очки и шапки, натянули перчатки и, держа в руках палки, с лыжами на ногах, устроились в широком кресле. Они могли бы отправиться на ту же сложную трассу, куда поехали мужья, но не захотели, предпочитая более легкий и приятный спуск. Когда они приехали и, болтая о детях, спустились на снег, мужья уже исчезли из виду. Стефани рассказала о поездке в Рим и об удачной остановке в Лондоне на обратном пути. Билл встречался там с клиентами, и у Стефани нашлось время пройтись по магазинам. Джин вставила, что через месяц они с Фредом собираются в Европу.