И вот, это НАСТОЯЩЕЕ мне написало. Причем почему-то именно прописными буквами (здесь и далее отрывки из реальной переписки, с сохранением пунктуации и орфографии):

Геннадий: НУ ЧТО СКАЗАТЬ… НЕТ СЛОВ… КРАСАВИЦА И УМНИЦА… И …И…И…

Наталья: Ага)) Такое добро пропадает!))) А что такое И…И…?

Геннадий: ВО …ДА ТЫ ЕЩЕ И ПРОСТАЯ… СИЖУ СМЕЮСЬ – НЕ МОГУ… ПРАВДА ТЫ МНЕ ТАК ПОНРАВИЛАСЬ… Я КОГДА ПОРТРЕТЫ ПИСАЛ В МОЛОДОСТИ… ОДНА ДЕВУШКА ТАК НА ТЕБЯ ПОХОЖА БЫЛА… ИИ… И. НЕ ТОРОПИ МЕНЯ Я НЕ УСПЕВАЮ ПИСАТЬ....РУКИ БОЛЯТ ПОСЛЕ ТРУДОВОГО ДНЯ… С ТАКИМИ ДАННЫМИ НА ЭТОМ САЙТЕ НЕ СИДЯТ… ТЫ НАВЕРНО САМАЯ -САМАЯ …БОЛЬШЕ Я НЕ ВИДЕЛ… Я НЕ ЛЬСТЕЦ …Я МУДРЕЦ

Мы поразили друг друга сразу. Я его – прямотой, открытостью, пониманием, человеческим отношением, он меня – своей откровенно удивленной реакцией, каким-то надрывом. В первый же день общения он убил меня комплиментом, от которого я долго смеялась и запомнила на всю жизнь:

Геннадий: ну хоть с красивой и умной женщиной сегодня познакомился… лучше бы с дурой из глухой деревни… СПАЛ БЫ СПОКОЙНО

Наталья:))))))))))))))))))))) ну насмешили!!!!!!

Это мне тогда показалось самым прикольным комплиментом в жизни.

Все сразу было как-то откровенно и душевно. Я никогда не умела играть в эти романтические игры, строить из себя то, чего нет на самом деле, и никогда не умела врать. Бывало, конечно, когда пыталась, но мне всегда это боком выходило, всегда становилось явным. И всегда вызывало отвратительные эмоции. Поэтому к 30 годам я уже пришла с четкой установкой и душевной потребностью говорить только правду. Соответственно, так же я относилась и к другим – верила каждому слову. Гену я всем этим шокировала, причем постоянно.

В нем чувствовались надлом, боль, страдание. Наверное, именно это стало фундаментом моей любви. Настоящей, последней. Как писал Пастернак в «Докторе Живаго»: «Я думаю, я не любил бы тебя так сильно, если бы тебе не на что было жаловаться и не о чем сожалеть. Я не люблю правых, не падавших, не оступавшихся. Их добродетель мертва и малоценна. Красота жизни не открывалась им». Мне самой пришлось пережить очень много и собственных ошибок, и обид, поэтому его боль откликнулась в душе, зазвенела струной. Он тоже страдал от одиночества, и очень сильно – от потери семьи. Так я тогда почувствовала, а может, придумала себе.

Однажды моя любимая подруга Катя сказала слова, всю глубину которых я поняла лишь через много лет: «Сейчас очень страшно знакомиться. Каким окажется человек – никак не узнаешь, может, психом. И страшно привести такого в дом, где твои дети. Сейчас знакомиться можно только с тем, кого много лет знает кто-то из друзей, а иначе просто опасно». Как она была права. Я тогда подумала: «Странные слова. Так ни с кем и не познакомишься…»