Карлики помчались к мутантикам. Они находились совсем близко, всего на расстоянии полета камня. Уже хорошо была видна рыжая шерсть на лбу у вожака и поблескивал длиннющий гвоздь на его копье.

– Бежим! – закричал Бормоглотик. Он потащил Трюшу за руку и, подхватив корзинку с жабой Бибой, помчался на холм, надеясь добраться до Странного леса раньше карликов.

– Мои туфельки! Я забыла мои туфельки! – плаксиво канючила девушка, быстро семеня мохнатенькими ножками, стараясь не отстать от друга.

– Становись невидимой! Скорей! – приказал ей Бормоглотик.

– Я не могу! Я еще не высохла! – возразила Трюша.

Она не преувеличивала. Мокрые мутантики не могут стать невидимыми, потому что контуры их тел все равно заметны, и их ничего не стоит поймать.

Со злобным улюлюканьем карлики неслись за ними. Они бегали не так быстро, как остальные мутантики, зато отличались почти неистощимой выносливостью и могли загнать любую добычу, преследуя ее день и ночь.

Вот и сейчас карлики особенно не торопились. Они знали, что скоро убегающие выбьются из сил и тогда достанутся им. Последний из реакторных карликов вместо копья тащил мешочек с химической солью. Этой солью они собирались посыпать мясо маленьких мутантиков, чтобы оно лучше сохранялось.

Трюша и Бормоглотик стали уставать, тем более что бежать им приходилось в гору. Девушка споткнулась и упала. Реакторные карлики были уже совсем близко. Еще немного, и они смогут забросать ее камнями.

Первым, скаля желтые треугольные зубы, несся старый вождь. За ним плотной группой бежали остальные. Их шестипалые ладони с необыкновенно развитыми большими пальцами крепко сжимали копья. Увидев, что беглянка упала, они издали ликующий вопль. Но Бормоглотик помог своей подруге подняться, схватил ее за руку, и они побежали из последних сил.

И вот мутантики уже на вершине холма. Там ржавел кузов какого-то большого грузовика, а рядом валялась старая автомобильная шина. Чтобы хоть как-то задержать карликов, Бормоглотик с трудом поднял шину, поставил ее на ребро и пустил под гору.

Увидев несущуюся на них шину, карлики встретили ее градом камней и шарахнулись в стороны, освобождая ей дорогу. Двое преследователей не успели увернуться, и шина сшибла их с ног. Но остальные быстро оправились и продолжили погоню.

Воспользовавшись несколькими мгновениями отдыха, Бормоглотик и Трюша побежали вниз по пологому склону холма к синевшему лесу. Но Странный лес был еще далеко. Они явно не успевали.

– Бежим к болоту! Там я знаю, где спрятаться! – крикнул мутантик, поворачивая к девушке розовую продолговатую мордочку.

И в самом деле, это был их единственный выход. Даже если бы они и успели добежать до леса, то карлики все равно не прекратили бы погони.

Друзья повернули вправо и побежали к Квакающему болотцу, которое было на полпути между речкой и Странным лесом. На островке посреди трясины стоял шалашик Бормоглотика, а вела к нему одна-единственная дорожка из кочек, которую знал один только хозяин шалаша.

Надежда на спасение придала маленьким беглецам сил. Они оторвались немного от своих преследователей и подбежали к Квакающему болотцу.

Говорили, что давным-давно, когда и мутантиков-то еще не было, на месте этого болотца находился огромный комбинат, на котором производили какие-то химикаты. Но однажды то ли произошло землетрясение, то ли мощный взрыв, и завод провалился под землю в образовавшуюся громадную трещину. А весной ручей вышел из берегов, залил трещину, и на месте исчезнувших корпусов образовалось большое болото, которое облюбовали мутировавшие жабы вроде Бибы. Иногда из его глубин, тревожа застоявшуюся воду, поднимались разноцветные пузыри неизвестного происхождения. А потом на свет появлялись жабы немыслимых расцветок со множеством лапок и с глазами на спине. Никто не знал, насколько глубоким было Квакающее болотце. Известно только, что никто из провалившихся в трясину уже никогда не объявлялся.