Видя, что дверь протаранить не удалось, Бешеный Блюм привстал в колеснице и скомандовал:

– Забрасывайте кнуты и лезьте! Все на штурм!

Воины со свистом раскрутили свои кнуты, и за подоконник второго этажа зацепилось несколько крючьев. Ухватившись за веревки, осаждавшие стали быстро карабкаться наверх. Но, когда голова первого карлика с кухонным ножом в зубах оказалась чуть выше уровня подоконника, в окне на мгновение появился Хорошист и ударил врага телефонным справочником. Тот разжал пальцы и с криком полетел прямо в приоткрытый канализационный люк. А на остальных карликов, которые ползли по стене следом, Бубнилка вылила баночку с жидким клеем. Это был очень хороший клей, мгновенный, патентованный, который склеивал даже дерево, стекло и кожу. Карлики мгновенно приклеились руками и животами к стене и возмущенно завопили.

– Лезьте по прилипшим как по лестнице! – приказал Бешеный Блюм, раздосадованный из-за того, что лобастики так хорошо обороняются.

Голодные красноглазые собаки выли, подпрыгивали и скребли кирпичную стену библиотеки передними лапами.

– Тоже мне винегретоянцы нашлись. На обед приглашают, – засмеялся Хорошист. – Очень мило с их стороны, но мы лучше дома пообедаем.

– Смотри, они начали приступ! – крикнул Умник. Наступая на плечи прилипшим к стене карликам и используя их как ступеньки, наверх лезли осаждающие. За спиной у каждого из них в специальном чехле висела утыканная гвоздями булава, которую они готовы были выхватить, как только руки освободятся.

Из окна на них сыпались книги и словари, многие осаждавшие падали, но их места сразу занимали другие. А в это время карлики снова принялась таранить дверь, которая уже еле-еле держалась.

– Это до чего ж дойти надо, чтоб деликатесами швыряться, – ворчал Отелло, сбрасывая на нападавших один за другим двенадцать томов Шекспира.

– Книги не для того написаны, чтобы ими швыряться. Книги написаны, чтобы их кушать. Правда, папочка? – спросила Бубнилка.

– Не мешай, не видишь: я занят! – проворчал Хорошист. В этот момент карлики залезли друг другу на плечи, и в окне показалась перекошенная в ухмылке физиономия рыжего врага. Хорошист стукнул его по лбу романом Достоевского «Преступление и наказание», и пирамида из карликов с воплем обрушилась.

– Вот что значит вечная ценность! Преступление еще не совершено, а наказание уже последовало, – с удовлетворением отметил Хорошист.

В стену рядом с его головой ударил массивный кирпич и разлетелся на осколки.

– Ах так! Ну так получайте! – И Хорошист с Отелло, раскачав вдвоем, вышвырнули из окна телефонный справочник, а старый Умник с помощью телепортации[1] чуть-чуть подправил его полет, сделав его более прицельным.

Телефонным справочником Бешеного Блюма вышибло из колесницы. Карлики захохотали. Но они сразу же замолчали, когда Блюм, позеленев от злости, встал с земли и отряхнулся.

– Все на приступ, олухи! – прохрипел он. – Если через пять минут вы не принесете мне голову того, кто это сделал, я всех вас побросаю в пруд!

Дверь наконец не выдержала тарана и слетела с петель. Карлики бросились было внутрь, но в этот момент собаки, запряженные в колесницу, встали на дыбы, и колесница опрокинулась. Карлики оглянулись и замерли.

– Сюда идет чудовище! – закричал Обалдуй. – Смотрите!

В конце улицы появился огромных размеров монстр с красной кожей, под которой вздувались могучие мышцы. Он был совершенно лыс, кожа его собиралась в глубокие складки, а на лбу сверкал единственнный яркий глаз, как у циклопа. У монстра было шесть рук, в каждой он держал по остро отточенной блестящей секире. На ходу чудище размахивало своими секирами так, что их лезвия сливались в одно. Монстр был так велик, что легко перешагивал через дома, и земля содрогалась под его тяжестью.