Нужен диктатор, требовал он, диктатор – как в Древнем Риме! Как Керенский в России или Клемансо во Франции! Как Вильсон в США, как Ллойд Джордж в Великобритании – поразительно, что с течением войны «демократии» приобретали все более авторитарный характер, тогда как «реакционные» (и конституционные) монархии Германии и Австрии продолжали расширять свою «избирательную базу». «Демократизация» им ничуть не помогла, но еще раньше она вывела из числа воюющих держав Россию.

Подкошенная Февральской революцией, развалом армии и тыла, российская армия совершенно не в состоянии была удерживать фронт далее. Ее солдаты, утратившие всякое подобие дисциплины, целыми дивизиями и корпусами разбегались перед третьеразрядными германскими дивизиями. Разгром российской армии стал триумфом для немецкого командования и химического оружия. Муссолини заклеймил «слабость русских» – они не только предали союзников, но и охотно подставили шею для нового ярма, заменив царя на Ленина. Человек, когда-то приветствовавший российских революционеров, писал о «примитивном азиатском народе», власть над которым захватили агенты Германии – большевики. Их вождь Ленин, швейцарское знакомство с которым Муссолини теперь гневно отрицал, являлся для него предателем и «соломенным пугалом». Был «отставлен» и немец Маркс, чьи теории получили насмешливую характеристику «груды руин».

Муссолини назвал Октябрьский переворот «победой еврейско-германского социализма», охотно свалив в кучу все наиболее ему неприятное. «Германскость» он ненавидел, памятуя свое голодное и жалкое швейцарское прошлое, социалистов презирал как ренегат, что касается евреев – разве они не лучшие друзья кайзера? И разве не они составляют верхушку «красных» от Москвы до Берлина? Они протянули свои щупальца повсюду, работая в одной обойме со зловещим прусским Генеральным штабом. Массивная фигура фон Гинденбурга, к которой тянулись нити еврейского социализма, – такой была живописуемая им тогда картина. Даже клерикалы и пацифисты, даже Папа Римский – и те были лучше, чем эти подлые предатели. Муссолини возмущало военное поражение России, по его словам, ставшее следствием прихода тамошних левых к власти.

Позже, после того как его газету начнут финансировать несколько патриотично настроенных еврейских банкиров, он несколько дезавуирует антиеврейскую часть своих выпадов, но в 30-е годы вновь станет ссылаться на свои давние антисемитские взгляды, зародившиеся, как он утверждал, именно в годы Первой мировой.

Ну а пока Муссолини призывал к беспощадной войне. До выхода книги генерала Джулио Дуэ «Господство в воздухе» было еще несколько лет, но Муссолини, подхватывая популяризируемые им идеи «воздушного террора», уже в 1917 году потребовал отправить сотни бомбардировщиков на немецкие и австрийские города и стереть их с лица земли.

Немцы должны понять, писал Муссолини, что они встретят у стен Милана такой же отпор, что и в XII веке, когда город осаждало войско императора Священной Римской империи Фридриха I Гогенштауфена (известного во всем мире как Барбаросса – «рыжебородый» на итальянском). Разумеется, о том, что Барбаросса Милан все-таки захватил, автор статьи предпочел не упоминать.

…

Весенне-летнее наступление немецких дивизий на Западном фронте не привело Германию к победе в 1918 году и не приблизило наступление мира. В августе для немецких армий пришло время «отлива» – войска Антанты наступали на всех фронтах. Не упустили своего и итальянцы.

Подкрепляемые несколькими англо-французскими и одной американской дивизией, они атаковали австрийские позиции. Первые несколько дней казалось, что эта операция будет развиваться по привычному для итальянской армии сценарию, но тут наследникам древних римлян очень повезло: в решающий момент большая (и не немецкая) часть армии австро-венгерского императора Карла восстала против продолжения войны и пошла домой, покинув окопы и бросив оружие. Вена запросила перемирия, но, пока шло техническое обсуждение его условий, итальянцы согнали в кучу несколько сотен тысяч императорских солдат, пленили их и объявили все это своей «великой победой при Витторио-Венето».