– В каком смысле?

– В самом прямом. Сейчас поясню.

– Я за соком на кухню, – доложил Днепровский.

– Как вам известно, в день катастрофы с Ильей вот этот космолетчик, – Михаил Федорович кивнул в сторону скрывшегося Сергея, – обнаружил пропавший восемь лет назад корабль «Гиперион», на котором много лет назад ушла в космос команда испытателей. В ее составе был отец Ильи. Как удалось выяснить, на обратном пути произошла авария в «надсветовых» двигателях. В результате корабль сместился с запланированной траектории. В это же время искусственным интеллектом системы управления была предпринята ошибочная попытка восстановить работу двигателей, из-за чего вышли из строя все системы, находящиеся в одном цикле. Видите ли, огромный размер «надсветовых» привел к увеличению веса самого корабля. Для уменьшения веса, необходимого для разгона в условиях Земли, было решено уменьшить размер «Гипериона». В том числе было уменьшено пространство технического отдела, и у инженерной службы не было свободного пространства для изолированной коммутации всех систем. Очень много узлов ушло в последовательную цепь. – Коренков замолчал, а потом тяжело вздохнул: – Оставшийся без связи и навигации экипаж, тем не менее, высчитав направление движения по звездным константам, смог на протяжении нескольких лет двигаться в сторону дома. К сожалению, без нормально функционирующей системы навигации и сканирования, полагаться все время на удачу при столь длительном полете… – Коренков вздохнул еще раз. – Около двух лет назад корабль получил повреждение при столкновении с метеором. Пробоины в обшивке удалось избежать, но дефект был столь обширный и глубокий, что вывел из строя установку регенерации кислорода.

– Какая ужасная смерть! – ахнула Света.

– Не ужаснее, чем любая другая, – развел руками Коренков. – Мы не стали делать официальное заявление об обнаружении «Гипериона». Открытая информация могла навредить процессу выздоровления Ильи. К тому же мы столкнулись с одним интереснейшим обстоятельством. Как выяснилось в ремонтно-исследовательском доке орбитальной станции, системы ближней и дальней связи вышли из строя, так сказать, в одностороннем порядке. «Гиперион» не мог посылать сигналы. Но, как оказалось, он их принимал. Правда, в связи с произошедшей аварией дешифровка входящих импульсов была невозможна. Грубо говоря, все восемь с небольшим лет своего путешествия корабль являлся хранилищем поступающих сообщений. Когда это выяснилось, блок информации был отправлен на расшифровку. Все сообщения в нем принадлежали кораблям с Земли, в том числе пытавшимся отыскать пропавшего, и пролетавшим в относительной близости всевозможным станциям и спутникам, не задействованным в поисках «Гипериона». Все, кроме одного сигнала.

Днепровский, вернувшись с кухни с двумя стаканами сока, уже выпил оба и теперь ходил по холлу, рассматривая висевшие на стенах фотографии.

– Нам удалось установить по точке входящего сигнала и направлению потока волны, что полученный сигнал имеет внесистемное происхождение. Он прибыл к нам из соседней звездной системы. Что-то более конкретное выяснить не удалось. Ни один из дешифраторов, примененных за этот год, так и не смог решить эту загадку. Поэтому, когда стало ясно, что в ближайшее время будет готов новый межзвездник, Верховным советом было принято постановление о снаряжении экспедиции в систему звезды Лейтена. Для выяснения деталей, как говорится, уже на месте.

– Вы уверены, что сигнал шел именно из этой системы?

Все трое обернулись. Возле лестницы, ведущей на второй этаж, стоял Илья. Одно его плечо было заметно ниже другого. Лицо пересекало два продольных келоидных рубца, выделяющихся своей синевой на фоне пергамента обожженной кожи.