Сам же Игнас все же нашел в себе волю и разжал зубы, которыми он скрипел последние несколько минут, пытаясь побороть свой первобытный страх. Окинув повелительным взглядом взбаламученных бургомистров, он спустился с кафедры и направился к выходу.

– Довольно, – небрежно бросил он, не поворачивая к ним головы, – собрание Совета окончено. Вы все знаете, что нужно делать.

Поспешно отворив тяжелую дверь, он тут же скрылся из виду, не дав никому никаких разъяснений по поводу того, что же все-таки нужно делать. Большинство бургомистров лишь пожало плечами и последовало примеру Алтиорема, пребывая в полном недоумении от итогов собрания.

Скип заложила руки за широкий пояс, облегающих ее бедра, брюк и, недовольно цокнув, так же направилась к двери, размышляя над тем, что, несмотря на оскорбительное поведение, Седу в чем-то был прав. Пираты, действительно, уже много лет хозяйничали, как в море Хандел, безирков Хагокол и Дрила́трон, так и в морях Хлахт и Камф, ее безирка Лариз. И с этим надо было что-то делать. Сам же Кормеум с трудом поднялся с пола и с нескрываемой злостью сверлил взглядом затылок Скип. Боль в груди и голове не затихала, но еще сильнее болело его моральное достоинство, которого сегодня было сильно покороблено. На его счастье темные мысли не успели забраться к нему в голову и улетучились вместе с грохотом с верхних рядов зала. Оставшиеся бургомистры тут же подняли головы и увидели уже вторую неравную схватку за сегодня. На этот раз Дорхафт все же добрался до Тодбрингера и, схватив его за горло, поднял болтающего ногами в воздухе Трая и швырнул его вниз, размозжив в дребезги один из сверкающих стеклянных столов. Стин намеревался продолжить избиение, но в зал забежали Очистители и направили на него электромагнитные репульсоры.

– Мне плевать на то, что Наместник Эмили дала согласие на то, чтобы ты стал бургомистром, – Дорхафт, словно титановое изваяние, несокрушимый исполин, стоял надо всеми, почесывая свою длинную светлую бороду, – она была слаба. Она и сейчас остается слабой. Именно поэтому Седу Кормеум в открытую пользуется ею. Да, – он вновь использовал пренебрежительный жест и указал на бургомистра Докина пальцем, – не думай, что я на твоей стороне в вашем конфликте со Скип. Она славный воин. А ты трус и подхалим.

Седу же лишь усмехнулся и направился к выходу, покачивая головой.

– Будь осторожнее с выражениями, Стин, – вполголоса произнес он, – а не то очень скоро пожалеешь о своих словах.

Дорхафт спокойно дождался пока все выйдут, после чего и сам неспешно спустился по ступеням в углу зала и, бросив презрительный взгляд на Трая Тодбрингера, который еще стонал и барахтался в груде осколков стола, покинул помещение, оттолкнув от себя пару Очистителей, что, как ему показалось, преграждали ему путь.

– Соберись, черт возьми, – рычал сквозь зубы Игнас, – как ты можешь себе это позволить? Как ты смеешь? – Алтиорем остановился перед панорамным окном, глядя на Зентриум, что простирался до горизонта, сверкая стеклянными небоскребами. Заручившись опытом прошлых поколений, Совет еще много лет назад издал указ поместить центральную часть новой столицы Алтиума под силовое поле, которое теперь, будто полиэтиленовый купол, окружало город. Преломленные лучи солнца переливались яркими прямыми радугами, озаряя сверкающие пики, которые представляли собой здешние здания. Лицезря столь возвышенную картину, Игнас хоть и дрожал всем телом, но прилагал титанические усилия, чтобы вновь овладеть собой. – Давай же! Ну! Ты намерен стать лучшим правителем для этого мира или так и останешься в тени предков? Да черт с ними, с предками. Дело в этом моменте. В хаосе, что захватывает мир. Я не могу оставить всех сейчас. Соберись!