Исходя из рассмотренных определений, можно утверждать, что единицы паремиологического фонда являются прецедентными феноменами, и для проведения их адекватного исследования и восприятия они должны рассматриваться в рамках их функциональной сферы. Об этом, в частности, говорит и Е. О. Наумова, которая считает прецедентные тексты единицами языковой способности, декодирующимися только в процессе их функционирования, т. е. при соотнесении с интенциями языковой личности и с коммуникативной ситуацией [Наумова, 2004, с. 12].

Итак, в рамках нашего исследования считаем важным особо выделить тот факт, что паремиологические единицы являются в широком понимании прецедентными текстами и вследствие этого обладают тем же набором основных и функционально-прагматических характеристик. Мы придерживаемся точки зрения Л. В. Моисеенко, согласно которой прецедентные тексты (именуемые также прецедентными единицами и прецедентными феноменами) являются рекуррентным фрагментом любого дискурса (политического, публицистического, художественного, рекламного, научно-популярного и т. д.), «зафиксированного в сознании языковой личности и функционирующего согласно интенциям говорящего в дискурсе» [Моисеенко, 2015 (б), с. 29]. Из чего следует, что прецедентные тексты (а, значит, и паремии) обладают следующими свойствами:

– представляют собой репрезентанты прецедентных концептов – используемых в мышлении ментально-вербальных единиц для представления, концептуализации, категоризации и оценивания окружающей действительности при конструировании картины мира, а также ее отдельных фрагментов [Нахимова, 2007];

– являются эмоционально значимыми для носителей той или иной лингвокультуры [Воропаев, 2012];

– представляют собой уникальную систему ассоциативных связей, которые вызываются прецедентом в сознании носителя языка [Голубева, 2008];

– в функциональном аспекте имеют четкую продуктивную (со стороны говорящего) и перцептивную (со стороны слущающего) маркированность, особенно ярко проявляющуюся на фоне находящихся рядом нейтральных высказываний;

– являются прецедентными культурными знаками, указывающими на семиотическую природу означаемого, его активную включенность в процесс коммуникации и соотнесенность с комплексом национально-культурных знаний [Пикулева, 2003: 23];

– представляют собой редуцированный (свернутый) дискурс со стоящими за ним ситуацией или текстом [Костомаров, Бурвикова, 1996: 297];

– являются единицами языкового сознания, актуализирующимися в дискурсе;

– принцип прецедентности является отправной точкой в процессе экстрагирования прецедентных текстов (феноменов) в профессиональной сфере [Астафурова, 1999] (что особенно актуально для нашего исследования научно-популярного делового дискурса).

Представленный комплекс сущностных свойств паремиологических единиц с точки зрения теории прецедентности еще раз подтверждает изначально заложенные в системе координат нашего исследования теоретические предпосылки, в числе которых – неразрывная связь английского паремиологического комплекса с концептуальной, эмоциональной, этнокультурологической, семиотической и дискурсивной составляющими, что делает английские паремии неотъемлемым предметом исследования в рамках когнитивно-дискурсивной парадигмы.

Паремиологический фонд занимает важное место в лингвокультуре народа. Для адекватного межкультурного общения необходимо понимать различные аспекты речевого поведения, которые, как известно, связаны с культурой и историей. Исследование реализации лингвокультурной доминанты в пословицах позволяет выявить некоторые особенности языковой системы и норм поведения в их взаимосвязи, что помогает сделать межкультурное общение адекватным.