Путь доказательства – очень прост. Если бы в самом деле ученость и вера были несовместимы по существу своему, тогда ни один ученый не был бы верующим. И наоборот: если хоть некоторые истинно ученые люди все же остаются и верующими, то очевидно, что наука и вера совместимы сами по себе. Если же, следовательно, есть ученые неверующие и ученые верующие, умные безбожники и умные христиане, то совершенно ясно отсюда, что причина веры и неверия – не в уме или не в недостатке ума, а в чем-то ином.

Вера есть – быть готовым умереть Христа ради заповедей Его, в убеждении, что такая смерть приносит жизнь; нищету вменяет в богатство; худость и ничтожество – в истинную славу и знаменитость; и, в то время, как ничего не имеется, быть уверенным, что всем обладаешь. Особенно же она есть стяжание неисследимого богатства познания Христа и взирание на все видимое, как на прах или дым.

…Вера во Христа это не то только небречь о приятностях жизни, но и… терпеливо и благодушно переносить всякое находящее искушение: в печалях, скорбях, неприятных случайностях – пока возблаговолит Бог призреть на нас, подражая пророку Давиду, который говорит: терпя потерпех Господа, и внят ми (Пс. 39:1), то есть, терпя скорби, я уповал, что Господь поможет мне; почему Господь, видя, что я, не колеблясь, чаю помощи от Него, призрел на меня и явил мне милость Свою.

…Вера во Христа, истинного Бога, рождает желание вечных благ и страх мучений; желание же сих благ и страх мук приводит к строгому исполнению заповедей; а строгое исполнение заповедей научает людей глубокому сознанию своей немощности. Это сознание истинной немощности нашей рождает память о смерти. Кто же возымел сию память сожительницею себе, тот приболезненно взыщет узнать, каково будет ему по исходе и удалении из сей жизни.

Видишь на дереве сухую ветвь, которая потому засохла, что не имеет сока, оживляющего ее? И христианин становится иссохшей веткой, если не имеет живой веры, любовью и другими плодами проявляющей свою жизнеспособность. Такой не имеет части со Христом, который есть «истинная виноградная лоза» (Ин. 15:1), и с истинными христианами, которые есть члены тела Его (Еф. 5:30). Он чужд и надежды на вечную жизнь, пока остается таким. Такому Бог грозит судом Своим. Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь (Мф. 3:10). Это рассуждение учит тебя, христианин, осмотреться, имеешь ли веру, которая своими плодами, то есть добрыми делами, себя проявляет.

Вера есть то, чего мы не видим или умом не постигаем, но веруем, что это есть. Так, не видим Бога, но веруем, что Он есть (хотя из создания мира познаем Его, но познание это, как несовершенное, вера довершает, и познаем все-таки более от веры, чем от разума). Не постигаем умом, как Бог един естеством, но троичен в лицах, но веруем, наставляемые словом Божиим. Не видим Христа, Сына Божия, жизни вечной, Небесного Царствия, но веруем. Не постигаем умом воскресения мертвых, в святейшей Евхаристии Тела и Крови Христовых, но вера в этом утверждает нас.

В этих и прочих тайнах Божиих разум должен последовать вере, а не вера разуму. То есть познание их не от разума зависит, но от веры, и не потому мы веруем, что познаем, но потому познаем, что веруем. Итак, познание их не есть плод нашего разума, но плод веры, которая утверждается на твердом основании Святого Божиего слова и истине, и всемогуществе Божиих. Это для того говорится, чтобы не испытывать умом того, что требует единой веры, но пленять разум в послушание Христу (2 Кор. 10:5).