– Как окончательно расциклиться?

– Важно, чтобы в твоей жизни был хотя бы один, – а лучше несколько людей, с которыми тебе действительно интересно, порой интереснее, чем с собой. Определись с тем, кто эти люди. Сократи общение с теми, с кем явно опустошаешься.

– Признаюсь, таких, с кем интересней, чем с собой, у меня нет, а у тебя такие есть? Хотя… есть те, с кем я начинаю проявляться по-новому, с ними мне легко… себя с ними я узнаю…

– Об этих людях и идет речь! Мне тоже хорошо и интересно с собой. Если же случай предоставляет пообщаться с другим человеком, я настраиваю фокус интереса на него. Вернее, это происходит спонтанно. Думаю, это и есть способность любить и дружить: когда с другим интересно и свободно так же, как с собой.

– …Но стоит мне пойти на глубину, так они сваливают из общения… а может, я это делаю как-то некорректно…

– Возможно, они боятся. Возможно, что и ты боишься. Страх глубинной близости – это как страх первого секса, там так же борется желание со страхом (неизвестности, неопределенности, табу). Но ведь секс возможен и без глубины, а душевная близость – нет, хотя реакция та же: «Я боюсь быть полностью увиденным». Кстати, ты так же выскальзывал, когда я приглашал тебя глубже в нашем общении; вернее, нужно было дополнительное усилие, чтобы пригласить («соблазнить»!) тебя выйти «из себя» ко мне.

– Вот я и думаю, что в детской наивности так много простоты и открытости… а вот когда уже есть представления, как «можно», а как «нельзя», как «правильно», а как «неправильно», то дальше этого ничего не видишь… Желание быть ближе с людьми есть, а страх все перекрывает…

– Так и живем! У тебя есть мужество в себе и мне в этом признаться. А это прекрасный шаг!

(из личной переписки)

– Если когда-то ты позволил себе быть увиденным мной, то, когда ты забудешь себя, я смогу напомнить тебе тебя.

Если ты знал себя, но никому не открылся таким, каков ты есть, то, в случае если ты себя забудешь, некому будет тебе тебя напомнить.

Если ты сам себя не знал и не рисковал, для того чтобы себя понять и исследовать, есть риск, что ты можешь потерять себя и некому будет тебя найти.

Все эти утверждения, конечно, спорные, так уж устроен человеческий ум, на каждый тезис можно найти антитезис. Надеюсь, ты ведь понимаешь, о чем я…

(из личной переписки)

– Тебе иногда бывает одиноко. И мне… В эти моменты у меня бывает такое состояние, что кажется, я могу поделиться на два, на тебя и на меня. Мне так не хватает тебя, что я сам как будто себя заключаю в клетке, отдав ключи тебе, и жду тебя. Мне нужен только ты, и я жду того момента, когда ты войдешь ко мне.

И я не кинусь на шею тебе тогда, но поприветствую тебя очень тепло и как будто бы я был в обиде, что тебя так давно не было. Может, даже слезу смахну…

В этот момент я дам тебе всего себя таким, какой есть. Наверное, я даже смогу улыбаться каждому твоему слову, и любую глупость, что бы ты ни сказал, я буду принимать с улыбкой. Мне радостно будет оттого, что ты рядом.

Если я захочу уйти, я уйду. Я не буду обманывать тебя присутствием, в этом ты можешь мне верить.

Я писал это в ответ на твой вопрос о том, что могу дать тому, кого я люблю.

(из личной переписки)

Я живу на девятом этаже. Каждый день в 23 часа у меня особое время. Я выхожу на балкон, смотрю на вечерний поселок… на небо… вглядываюсь вдаль… И как-то спонтанно родилось желание записать «ритуал», который естественно и из самой глубины происходит со мной каждый вечер.

Когда я остаюсь один, в сердце с большей интенсивностью переживается глубокая связь с самыми разными людьми. Кто-то близок моему сердцу: мы продолжаем дружить и общаться; кто-то ушел из моей жизни, возможно, временно, возможно, навсегда. Образы этих людей всплывают и всплывают, сердце по-особому откликается на каждого. И вот каждому, кто далеко, но в то же время (сердцу) близок, с кем жива невидимая красная нить, из глубины сердца произносятся слова: «(ТЕБЕ) ТОЛЬКО БЛАГОДАРНОСТЬ». И после этих слов – пауза, будто импульс добра волной пошел куда-то вдаль… образ уходит… и тогда кто-то другой вспоминается: