— Зато ты была по-настоящему счастлива эти два года: посетила так много Миров, как не удавалось ни одной цваргине, выучила несколько языков, познакомилась с различными расами и культурами, собственными глазами видела северное сияние и километровые водопады, загадочные подводные города Миттарии и технологически совершенный Танорг с ландшафтными вертикальными и подвесными садами…

— И что?! Разве я должна рисковать жизнью ради какого-то гуманоида?

— Селеста, имей совесть! Ты освободилась от гнета законов Цварга и имеешь возможность спасти раба. Ты ненавидишь любое ограничение свободы, а тут лицемерно делаешь вид, что судьба полуконтрактника тебя не касается!

Полночи я беспокойно крутилась на простынях. Не спросила ведь ни расы, ни имени несчастного, а уснуть не могла. Лишь когда удобная подушка превратилась в жаровню, а я дала себе слово, что с утра отправлюсь за полуконтрактником, меня наконец сморил желанный сон без сновидений.

8. Глава 8. Полуконтрактник

«Я только посмотрю. В крайнем случае, выкуплю, накормлю и отпущу, а что с ним будет дальше — меня не касается. Не заставят же меня держать его при себе…»

Эти слова я повторяла как мантру, пока собиралась с утра, продиралась сквозь разношерстную толпу спешащих оентальцев, щурилась и сопоставляла загогулины с визитки с рунами на фасадах домов в самой густонаселенной части города. Эту фразу я мысленно повторила себе в сотый раз, когда молча протянула пластиковую карточку худому долговязому типу, представившемуся маэстро душ и желаний. Если бы не такой же медный оттенок волос, ни за что бы не поверила, что эта неприятная личность имеет что-то общее с маэстро-пухляком, у которого мне довелось побывать в гостях вчера. Слишком надменное выражение лица, брезгливо опущенные уголки губ, некрасивые узловатые пальцы, шарфик из искусственного шелка, обмотанный вокруг тощей цыплячьей шеи... Может, я заранее враждебно отнеслась к незнакомцу из-за знания, что он взял оплату живым товаром? Не знаю.

— Где он? — коротко бросила без излишних расшаркиваний.

— В сарае, — как само собой разумеющееся ответил дылда-маэстро, указав на полусгнившую постройку на противоположном конце участка.

«Действительно, Селеста, ты же не думала, что такой тип мог поселить раба в своем доме», — мысленно упрекнула себя, когда рассмотрела и новенькую мембранную крышу, защищающую от кислотных дождей, и отличные стеклопакеты с пленкой-хамелеоном, способной отсеять лишний солнечный свет. Не чета цваргским, но гораздо лучше, чем половина из того, что вставлено в рамы на Оентале.

Проржавевшие половицы сарая натужно-жалобно скрипнули под ногами. Дверь, открывшаяся лишь со второй попытки (я побоялась дергать ее сильнее, чтобы не оторвать), с ужасным душераздирающим скрежетом все-таки отошла в сторону и обнажила темный провал. В нос ударил резкий запах затхлой сырости, горькой полынной травы, мха и плесени. Помещение встретило тишиной, настороженной и бесцветной.

— Где он? — повторила, чувствуя себя глупым плеером с заевшей флеш-картой.

— Так вон же он, валяется в углу, — где-то позади раздался голос маэстро, но я его уже не слушала, так как взгляд сам собой прикипел к вороху тряпья.

Сердце болезненно сжалось. Среди груды ветоши определенно кто-то лежал. Рваные и сиплые вдохи теребили влажный кусок холстины с торчащими из нее, как облезлые хвосты крыс, лоскутами. Шагнула ближе, всматриваясь в сумрак помещения и очертания лежащего под рваньем. Это совершенно точно был гуманоид. Не животное, не рептилоид или октопотроид, с которыми много лет назад воевал Цварг, — разумный гуманоид с двумя руками и ногами. Гадливо-удушливое чувство подкатило к горлу едким колючим комком. Резко сдавило живот, спазмом скрутило внутренности, сердце ухнуло в пятки, а вместе с ним и я буквально рухнула на колени и торопливо откинула мерзкую тряпку подальше.