На постах все было дежурно. Часовые проверяли все заезжающие в село повозки. Негласно действовало ограничение на обмен оружием. Нельзя было торговать ничем взрывающимся, гранатами, минами, снарядами, самодельными взрывными устройствами, только стрелковым оружием и патронами. Делалось это ради обеспечения безопасности самих торговцев. Все понимали, что без оружия сейчас выжить непросто, но дураков, показывающих как работает граната, хватало.

Начало темнеть. Стадо коров, бредущее с лугов, вклинилось в поток торговцев. Деревню наполнило многоголосое мычание буренок с переполненным выменем. В этот момент память всегда отправляла Дмитрия в детство, когда все держали большое количество скотины, и жизнь в деревне четко делилась на «до коров» и «после коров». В хронологии событий между двумя разговаривающими всегда упоминался этот значимый для понимания временной маркер.

Дмитрий взялся за борт телеги, едущей в направлении ярмарки. В ней сидели мужчина с женщиной, по виду супружеская пара и еще один мужчина в странном свободном одеянии с вышивкой какой-то башни с расходящимися лучами солнца на ее вершине.

- Что за товар везете? – Поинтересовался Дмитрий.

- Сушеный ячменный солод. – Ответил мужчина. – Годится для производства пива или брагу поставить. Сушу над печью, так что аромат будет с дымком. Для дегустации везу образец самогона.

- Хорошее дело. Думаю, с руками оторвут. – Поддержал его Дмитрий.

В Митяево гнали самогон из замороженного картофеля или свеклы, но он даже после второй перегонки получался настолько вонючий, что пить его можно было только из острой потребности.

- Я и с дрожжами вопрос решил, делаю закваску на хмелю. Могу продать технологию под ключ. – Обрадовался мужчина.

- Думаю, на рынке найдете массу заинтересованных людей в вашем товаре. – Дмитрий переключился на человека в странном одеянии. – А вы тоже специалист в области самогоноварения?

- Нет, напротив. – Мужчина приосанился.

- Он не с нами, мы его по дороге подобрали. – Пояснила женщина. – Говорит, миссионер.

- Я представитель духовной организации, ордена «Новый Вавилон». Мы проповедуем ограничение материальной зависимости в угоду наполнения человека духовным.

- Баснями сыт не будешь. – Усмехнулся самогонщик.

- Вначале бог лишил нас пластика, потом железа, затем он нашлет микроба, уничтожающего дерево, а затем и воду, если мы не найдем в себе силы отказаться от превознесения вещей. Мы все заложники их и любим больше бога, хотя мир был задуман совсем наоборот. Разве нормально, что то, что было нужно нам как инструмент для улучшения жизни, превратилось в цель жизни? Ненормально. И мы получаем заслуженное. Найдите мне аргументы, что я неправ. – С вызовом поинтересовался миссионер.

- И не поспоришь. – Согласился Дмитрий. – И что вы предлагаете? С чего начать?

- А приходите завтра на ярмарку, я найду там уголок, в котором буду нести свет новой веры людям.

- Непременно. – Согласился Дмитрий. – А почему Вавилон? У христианства это место имело не очень хорошую репутацию.

- Не просто Вавилон, а новый Вавилон. Мы верим, что совместно построим град, объединяющий всех людей планеты, стремящихся к свету настоящего знания. – Миссионер просиял.

- Он мне уже два часа зачесывает про свою религию, про духовную пищу, но от куска хлеба с мясом не отказался. – Со смехом признался солодовар.

- Может, слышали, лет семь назад на Шри-Ланке решили отказаться от применения минеральных удобрений для выращивания чая, риса. Какая-то чокнутая экофеминистка убедила всех, что это зло. Ее послушали на государственном уровне и отказались. И вот процветающая страна в один год превратилась в одну из самых нищих, не собрав урожай, составляющий значительную часть экспорта. Мир устроен не совсем так, как мы привыкли считать. Народная мудрость не зря гласит про то, что благими намерениями вымощена дорога в ад. – Высказался Дмитрий, адресуя тираду священнику.