«Когда муж придёт?» – спросил я, не снимая мозг партии с хуя.

– Он не придёт, – промурлыкала Алиса. – Мы решили некоторое время пожить раздельно. Он в загородном доме сейчас.

«Ах, у вас ещё и загородный домик есть, – разозлился я окончательно и первый раз в жизни пожалел, что у меня стоит как труба броненосца. – Твари, на народной нищете жируют».

– А кто у нас рогатик?

Алиса как заведенная скакала на моем члене.

– Директор информационного агентства, – простонала Алиса. – О, как хорошо!

«Тоже тема, – подумал я и спустил свободной от предрассудков женщине в рот.

– Переночевать не предлагаю, – сказала Алиса. – Сыновья в квартире на Остоженке ждут. Они у меня привыкли, что я часто на работе задерживаюсь.

– Ничего страшного, – сказал я. – Хотел с тобой посоветоваться. Есть одно очень серьёзное исследование. Несколько лет назад на Урале археологи обнаружили древний город Аркаим. Предположительно, основан пять тысяч лет назад и, по многим признакам, славянами. Это открытие значительно удлиняет историю нашей страны. Но требуется дополнительное изучение на месте, с помощью современных средств археологии. Я примерно прикинул, обойдётся миллионов в пятнадцать. Твоя партия сможет помочь в благородном деле?

– Как подать, – сказала Алиса. – Если в нужной струе, с правильной идеологемой – патриотизм и прочее, вполне реально. Они, конечно, бандерлоги, но почему нет. Сумма для партии не сверхъестественная.

– Каков план мероприятий? – деловито осведомился я.

– Давай после выборов, – сказала Алиса. – У меня сейчас голова кругом идёт. Две недели осталось.

– Давай, – сказал я.

Когда я добрался на последней лепестричке до своих сраных Ленинских горок, настроение моё было резко полинявшее. Пока блядищя переигрывает, мрачно думал я, натрахалась до исступления, а ничего конкретного не обещала. Понты из неё, конечно, прут, из всех щелей, послушать дуру, так она чуть ли не председатель партии, однако трудный жизненный опыт приучил меня, что чем больше слов, тем меньше дела. На рогатого тоже бесполезно рассчитывать, он, наверняка, вместо этой выдры молоденькую соску нашёл, вот и отчалил «временно пожить раздельно». В холодильнике стояла початая бутылка водки, я хлебнул полпузыря без закуси и завалился спать.

Время до выборов пролетело быстро. По просьбе Алисы я накропал концепцию эпохальной археологической экспедиции, опыт впаривать всякое говно у меня колоссальный, политическая девушка пару раз пыталась заманить меня в библиотеку, но я профессионально решил, что пизду следует помариновать, сослался на дикую занятость фольклорными делами, Алиса намёк поняла. Во всяком случае, я очень на это надеялся.

Мы встретились на следующий день после выборов. Алиса попыталась было рассказать о героическом пути своей партии, я поставил её раком перед зеркалом и пялил, пока у мамзель не повалил дым из ушей. В фигуральном, разумеется, смысле. В таком распаренном состоянии я вручил ей концепцию экспедиции, разъяснил на пальцах несложную арифметику расходов и шлёпнул по жопе: «Вперед, милая! Во славу Отечества». Алиса мычала, но мычание это было обнадеживающее.

А потом началась хуйня. Почти месяц она компостировала мне мозги, рассказывая, что ей надо посоветоваться с сотрудницей, которая занимается политическим пиаром, а та, к сожаленью, болеет, что в Общественной палате строго смотрят на предмет всякого фуфла, спонсорам передаются только взвешенные предложения.

– Ну и взвесь, – злился я по телефону. – Ты же мозг партии, ёбанный в рот. Чего тут непонятного, славная история славян, Русь растёт, блядь, из Урала, из глубины сибирских руд.